— Хороший, — согласился Борис.
— Только тоскливо… Верно?
— Верно.
— А почему?.. Почему тоскливо?
— Из-за контраста, видимо. Там — свобода, тут — неволя.
— Только ли поэтому?
— Не знаю. Может, ещё потому, что живём не так, как надо бы, а как надо — не знаем.
— Не знаем?.. А в книгах не нашёл ещё ответ на этот вопрос?
— На словах, вроде бы, всё понятно, — ответ ясен; но что-то чужое, враждебное как будто въелось и в разум, и в душу; да и вся внешняя обстановка затягивает в какое-то «гнилое болото». Поступать часто приходится совсем не так, как советуют авторы ваших книг.
— А ты пробовал руководствоваться этими советами?
Борис только усмехнулся в ответ и выразительно покачал головой.
— Понимаю твою иронию… О твоих приключениях на лесопилке — слышал. Не удивляйся; я в курсе многих событий, происходящих на зоне.
— Ну и где бы я сейчас был, если бы «подставил другую щёку»?.. Вы, кстати, тут кого-нибудь уже отпевали?
— Да, случалось… А что касается «другой щеки», — не всё так просто… Думаю, что тебе ещё многое предстоит переосмыслить. Главное — не унывай, не отчаивайся, старайся смиренно нести свой «крест»… Возможно, что эти слова тебе ещё не понятны, но думаю, что ты их поймёшь уже в ближайшее время… А вот и Пётр… Ты, когда его будешь слушать, не забывай о том, что я сказал.
Проводив взглядом священника, Борис вопросительно уставился на Петра. Семёнов ходил из стороны в сторону.
— Ну что? — не выдержал Борис. — К чему он пытался меня подготовить?
— Да ты не волнуйся… — Пётр сделал паузу, — раньше времени… Выслушай спокойно.
— Да спокоен я… Говори уже.
— В общем, я тут поразмыслил… Не мог Фока лишь из-за собственной обиды так на тебя «наезжать», находясь в конфликте со своей шайкой.
— И что это значит?
— А то, что кого-то он боится больше чем бунта своих «шакалов» и потери своего авторитета… Понимаешь?
— Не очень.
— Заказ — это, явный заказ… Если бы не такое благоприятное стечение обстоятельств… Короче, если хочешь, чтоб я тебе помог, расскажи мне всё, что знаешь… Кто и по какой причине мог тебя заказать?
— Да кому я, на хрен, нужен?!
— Ты что — не понимаешь?.. Если это — заказ с воли, — значит, надо ждать продолжения неприятностей… Я не спрашивал о причинах твоего попадания сюда, но теперь, извини, хотел бы услышать твой подробный рассказ.
— Да я и не скрываю: разогнали одну ублюдочную компанию… В общем, была группа негодяев; сначала — они спортсменам анаболики продавали. Первый раз на них внимание обратили, когда помер один бодибилдер. Лично я тогда решил, что парень сам виноват если считал возможным ради спортивных результатов колоть себе «лошадиные» дозы ретаболила и горстями жрать метандростенолон… Однако, ублюдки свою деятельность вскоре расширили: стали «толкать» всякую дрянь на дискотеках, а потом — и в школах. Меня это всерьёз возмутило тогда, когда начали находить в помещениях нашего спортивного клуба припрятанные обожжённые ложки, шприцы, зажигалки… К тому времени сформировалась инициативная группа, собиравшая информацию. Всё, что удавалось узнать, передавали в милицию, но толку от этого, естественно, не было, — решили действовать самостоятельно. Начали со своих спортсменов: «прижали» одного, другого, третьего, а дальше — пошло по «цепочке». Когда выявили целую сеть — стали понемногу понимать, что откуда берётся, кто чем руководит… Оказалось, что нужную информацию можно собирать довольно легко: подонки сами всё рассказывали; особенно «охотно» откровенничали — при повторных беседах.
— Ну да, ну да, понимаю: недельки две подышишь со сломанными рёбрами, — в следующий раз ответы сами автоматически вылетать будут.
— Верно, — условный рефлекс вырабатывается… Приятель надоумил… Он — медик по образованию… Говорит, что был такой всемирно известный физиолог, который на собаках это дело изучал. Как там это по науке — точно не помню… В общем, по-всякому извращался, вроде того, что принесёт бедной псине миску с едой, а сам тут же — палкой ей по хребтине; после нескольких повторов собака уже точно знала, что если несут миску — значит сейчас бить будут — условный рефлекс. В общем-то, на собаках — это как-то не очень понятно, а вот на подонках — даже я усвоил эту физиологию высшей нервной деятельности.
— А на поставщиков вам удалось выйти?
— Полагаю, что несколько раз мы были к этому очень близки. Об этом, видимо, можно судить и по угрозам, и по неожиданной спонсорской помощи для клуба, — когда взамен на отказ от тех или иных действий мы получали какой-нибудь тренажёр, различный инвентарь, помощь в ремонте. Такие уступки с нашей стороны помогли не только обустроить клуб, но и пополнить сведения о связях негодяев. Когда информации оказалось достаточно, — «накрыли» всё это сборище, да так, что даже ментов удалось подключить вопреки их желанию… Куда денешься, когда тебе оставляют надёжно зафиксированного ублюдка с наркотой в карманах, да ещё — в людном месте?!. «Прокол» получился на самом последнем этапе, когда уже «паковали» организаторов. Оставалось выяснить лишь кое-какие детали, но в самый разгар «беседы» откуда-то появились менты, — пришлось уходить. Ублюдки — тоже рванули врассыпную; ну я нескольких «приложил», чтоб дождались «блюстителей порядка»… Ребята ушли, а я, значит, задержался; мент один меня пытался остановить, — я его аккуратно «пристроил» под дерево; а тут — второй появился. Гляжу: Тимофей — знакомый. Ну, думаю, как человек приличный, сделает вид, что не заметил… Хрен там!.. Знал бы ты, Петруха, сколько мне вреда от него в жизни было!.. И надо же, — нарвался!.. В общем, хоть он меня и узнал, — всё равно попытался задержать. Я сначала, вроде, вырвался; нет — не отстаёт, — пришлось подраться с ним; а потом, сам не понял как, но оказался я в наручниках. Говорю ему: «Что же ты, сволочь, делаешь?!» Тут и другие менты подбежали… Правда, потом о сопротивлении ментам нигде не упоминалось, — видимо, чуть-чуть совесть у него всё же есть… А всё равно, когда вернусь, — разберусь с ним, — мало не покажется.