уж потом его потомки стали носить эту необычную фамилию, автоматически перешедшую на название села. Так, как император Александр третий подписал указ о начале строительства Транссиба, и, стало быть, моста через Обь, то были предложения переименовать Кривощеково в Александровск, тем более в селе построили церковь во имя Благоверного князя Александра Невского. А до недавнего времени была путаница с двумя Михайловскими. Один из них Константин Яковлевич, а второй писатель Николай Георгиевич Михайловский (псевдоним Гарин). Так вот, который Гарин – Михайловский также руководил изысканиями в этих местах. После революции новая власть, учитывая прогрессивные взгляды писателя, назначила его основателем города, а не Константина Яковлевича, монархиста по убеждениям. Вот такая, почти детективная история разыгралась здесь не так давно. Хотя многие из инженеров и строителей приложили свои таланты, как в царское время, так и советское. Не грех в честь этих выдающихся людей называть новые улицы в городе.
Леха эту историю знал хорошо. Местные краеведы основательно покопались в архивах. В честь постройки Транссиба в городе в 2012 году установили памятник императору Александру третьему в парке «Городское начало». Чаще всего коренные новосибирцы называют парк просто – «Начало».
Монумент стоит на фоне фрагмента прежнего железнодорожного моста. Именно этот царь подписал указ о начале работ по прокладке дороги, которая тянулась через всю Россию к берегам Тихого океана, до самого славного города Владивосток, где жили его родители.
Леха начал тихо напевать старинный романс; «Не для меня придет весна, не для меня Обь разольется….». Лишь поменял Дон на Обь. Слова этой песни лучше всего отражали его внутреннее состояние глубокой печали. Да и погода, как раз была под стать сегодняшнему настроению. И только засыпающая река, казалось, внимала ему, понимала и тихо соглашалась. Город, раскинувшийся по обеим сторонам Оби, так же затих. Лишь парили трубы котельных и многочисленных предприятий.
Леха полностью ушел в свои мысли, и перестал обращать внимание на все, что происходило вокруг.
Каждый из нас в своей жизни испытывал такое состояние, да и еще не один раз. Совершенно верно заметил поэт товарищ Пушкин, что хандра или сплин, им овладела понемногу.
– Прости воин, что отвлекаю от печалей, Леха услышал голос и повернулся. Кому это понадобилось тревожить его одиночество? Кто посмел? Перед ним стояла девушка в старенькой легкой курточке, длинной до пят юбке и шапочке, модной лет, эдак, пятнадцать назад. Длинная русая коса тянулась чуть ли не икр. По возрасту студентка. Симпатичненькая, отметил про себя страдалец. Он вначале подумал, что незнакомка также учится в универе, постарался вспомнить, где ее мог видеть. Может на геохимии? Там настоящий цветник из комсомолок, красавиц, умниц и отличниц. Скорей всего, с первого курса. Похоже, приехала из глухой деревни, еще не успела приодеться по городской моде. Но если верить мужским наблюдениям, не юбка украшает девушку, а девушка юбку. Незнакомка с легкой иронией смотрела на парня, ожидая от того вербальной реакции на свое обращение. Похоже, морозец и резкий ветер на нее не действовал вообще. Она по примеру прохожих не куталась и не прятала лицо от колючих снежинок. Голос незнакомки был приятным, но с каким – то непривычным диалектом. Ну, точно, она – типичная чалдониха из дальней деревни в тайге. Есть еще такие старообрядческие села, которые до сих пор живут по своим вековым традициям. Пережили и самодержавие, советскую власть, перестройку и гниль девяностых годов.
– Не устал глядеть?- засмеялась незнакомка. И, словно серебряные колокольчики прозвенели над застывающей Обью.