Выступив в поход на Рязань, Батый с удивлением обнаружил, что рязанские полки не идут ему навстречу. Ханские шпионы докладывали, что князь Юрий и рать большую собрал, и по сыну скорбит, но за городские стены пока полки не выводит. Здесь уже Батыю стало не по себе, поскольку он решил, что рязанцы останутся в городе и будут ждать помощи от суздальцев. Хану показалось, что великокняжеская рать вот-вот подойдет к Рязани, и он велел своим полководцам ускорить движение туменов. Батый хотел захватить вражескую столицу до того, как русские князья объединятся. Сделав стремительный бросок вперед, орда остановилась на широкой равнине в 30 верстах от Рязани, хан хотел дать своим воинам небольшой отдых перед тяжелыми боями. Правда, один тумен отделился от главных сил и взял в осаду Пронск, потому что в данной ситуации город оказался у степняков в тылу. А монгольские военачальники хотели исключить все неприятные неожиданности. О том, что Юрий Ингваревич скрытно выступил ему навстречу, Батый до поры до времени так и не узнал. В итоге хан, хотя и ожидал удара рязанских полков, оказался застигнут врасплох – настолько быстро и неожиданно всё произошло.
Рязанская рать выступила из города под вечер. В последних отблесках вечерней зари из тёмного зева ворот проездной башни сплошным потоком изливались конные дружины и медленно двигались на юго-запад. Гордо реяли рязанские стяги, лес копий покачивался над растянувшейся колонной, ярким блеском вспыхивали в предзакатных лучах солнца панцири и шлемы дружинников. Следом за всадниками шла пешая рать. Впереди, забросив за спину большие червлёные щиты, шли закованные в кольчуги княжеские пешцы, а за ними двигалось ополчение, набранное по городам и весям рязанской земли. В овчинных полушубках, вооружённые тяжёлыми топорами, рогатинами и луками, мужики нестройно топали по дороге. Редко в их рядах мелькали шлем или кольчуга. Весь город высыпал на валы и стены провожать воинство, долго горожане толпились на боевых площадках, невзирая на крепкий мороз. Даже когда ночь окутала землю, они продолжали стоять на стенах, разгоняя ночной мрак светом сотен факелов.
Князь Юрий вёл свои полки с таким расчётом, чтобы достигнуть кромки леса до рассвета и успеть укрыть свою рать в густом лесном массиве. А там уже дать людям передохнуть перед битвой, поскольку сражение обещало быть долгим и жестоким. Шли всю ночь, а на рассвете полки и дружины уже расходились по лесу. Усталые ратники, отложив топоры и рогатины, опускались прямо в снег, гридни слезли с коней, а князья и воеводы, собравшись на опушке, обсуждали предстоящую битву. Костров не разводили, чтобы не обнаружить себя раньше времени. Конные разведчики рыскали по всем направлениям, и вскоре русские знали о том, что орда на подходе. Уже смеркалось, и Юрий Ингваревич предложил выждать ещё немного, чтобы понять, будут монголы разбивать на ночь стан или продолжат движение. Вскоре выяснилось, что противник разбивает станы на противоположном берегу речки Прони, о чем князя Юрия уведомили дозорные. Сначала в сгустившихся зимних сумерках замелькали яркими точками тысячи вражеских костров, а затем по ночному небу багровым пламенем разлились огни ханской ставки. Каждый тумен встал своим лагерем, выдвинув вперед сторожевое охранение.
Князья долго выжидали, когда монголы уснут в своих станах, а затем приказали готовиться к бою. Вперёд ушли рязанские дозоры, которые состояли из местных охотников и знали местность как свои пять пальцев – их задачей было убрать вражеские караулы и позволить русской рати без помех выйти на рубежи для атаки. Монгольские сторожевые посты резали быстро и сноровисто, без лишнего шума и криков, а мёртвые тела оттаскивали в кусты и забрасывали снегом. Получив известие о том, что путь впереди чист, Юрий Ингваревич повёл свою рать несколькими дорогами через лес. Князь распорядился, что если какой из отрядов первый выйдет на лесную окраину, то пусть в поле не выходит, а ждет, когда подойдут остальные полки. Князь видел, что времени у него ещё достаточно, и когда рязанские дружины подошли к кромке леса, он велел всадникам спешиться и немного отдохнуть перед началом атаки.
Выехав на край перелеска, Юрий Ингваревич смотрел на монгольский стан, где быстро тускнели костры и откуда по равнине растекался приглушённый гул. Князь знал от разведчиков, что за этим станом находится ещё один, а за ним другой, и сколько их всего, одному Богу известно. Рязанское войско столь стремительно выступило навстречу врагу, что Юрий так толком и не узнал, сколько же всего степняков пришло в его землю. Понимая, что скоро наступит рассвет, он распорядился выводить из леса войска и идти на врага.