– Что там? – поднял голову Багрянец, тупо разглядывавший содержимое другой сумки. – Опохмелиться б мне…
Игорь протянул флягу над головой Хорька. Мальчишка, забравшись в тачанку, стал на удивление молчалив – сидел пригорюнившись, ссутулился и свесил руки между острых коленей, обтянутых драными штанами.
– Не, ты не думай, капитан, я не алкаш какой, пью редко, – поспешил оправдаться курсант, принимая флягу. – Редко – но метко, ёксель! Так…
Он приставил горлышко фляги к носу и шумно втянул воздух.
– Это че? Вроде кефира, что ли… Или, может, этот, как его, кумыс? Может, молоко этих… рогатых? Ну, подкисшее…
Он хлебнул, потом еще раз. Облизнулся и сделал несколько больших глотков.
– Нормально, капитан! Пить можно!
Хорек громко шмыгнул носом.
– Что? – спросил Игорь.
– Мы там жили, – мальчишка показал в сторону домов за полем. Над одним поднимался дым. – Я и батя.
– А у нас общага неподалеку, – бодро кивнул Багрянец и снова принялся чесать лоб. – Ты это, капитан… Может, растолкуешь мне, что произошло-то? А то мы с ребятами… Ну, Генка да Жорик – одноклассники они мои. Мы из Люберец вообще-то. Они в ментовку поступили, я вот в училище… Ну, я так насчет учиться не очень, по боксу больше выступаю, вот и взяли меня.
– Это я понял, – согласился Сотник. – Перегаром почему от тебя несет?
– Так встретились мы случайно вчера вечером, они после дежурства… Ну вот, ко мне в общагу завалили, втихаря я их провел мимо КПП, нажрались, ночью я их домой пошел провожать.
– Они даже форму не сняли, прямо в ней напились? Идиоты.
– Это да, – легко согласился Багрянец. – Не великого ума пацаны. Ну так пошел я их провожать, а на улице шум, бегают. Потом глядим – а в небе-то молнии зеленые! Потом напали на нас, эти, на телегах. Только они еще тогда в противогазах были, а одна телега с колпаком железным. Ну, мы дрались… Убежали, еще водки нашли… Заснули прям в поле, проснулись… И, короче – утром уже увидали этих, и решили засаду им сделать. Но сейчас! – он решительно махнул кулаком. – Сейчас протрезвел я. И, понимаешь… Ну, удивительное ведь дело! Не въезжаю совсем, – голос курсанта стал жалобно-просительным, – что все это значит, капитан? Как это такое может быть, чтобы… ну, ты понимаешь, о чем я!
Сотник, нахмурившись, некоторое время молчал. Хорек с Багрянцем глядели на него.
– Это нашествие, – произнес он наконец. – Вторжение. Экспансия, – как хотите, так и называйте. По всему городу открылись такие… дыры. Из них полезли эти серые.
– Так наши их всех задавить давно должны были! – воскликнул курсант. Хорек согласно закивал, сжимая и разжимая кулаки. – Почему самолеты не летают? Мобильники у пацанов отрубило, я-то свой потерял вчера, а у них даже рации ручные не действовали толком! Где танки, ёксель им в дуло, где вертушки наши?! Истребители! Ведь это ж не Зажопинск какой занюханный – Москва!
– А купол ты видишь? – спросил Игорь. – Откуда он, почему? Может… может, он не пропускает к нам теперь никого? Я так понял, что когда он только появился, все электроприборы заколдобило. Ну, кажется, не совсем все, но большинство вырубились. Потому и техника не действует, кроме старой.
– Но кто же они такие? – Павел через борт плюнул в сторону контейнера, за которым лежали три мертвых тела.
Сотник покачал головой:
– Я не знаю. Может, прав Хорек – орда это. Орда, которая Москву захватить хочет. Только откуда они пришли? И зачем, что им надо… Не знаю. Но выясню обязательно.
– Ладно. – Багрянец тяжело полез через борт. – Надо пацанов моих похоронить. Я с ними никогда не… Ну, мы дрались в школе всю дорогу, они с соседнего двора, так мы стенка на стенку… Врагами были. Но тут вот встретились, напились, понимаешь. Надо закопать их теперь, чтоб по-людски. Хоть бы и в мусоре… а, они ж и сами-то, а? Ха, капитан, чуешь, какая эта… ирония, ёксель? Только доску найду – и закопаю.
Он пошел через свалку. Хорек с Игорем глядели ему вслед. Сделав несколько шагов, Багрянец остановился, ссутулившись, постоял немного и обернулся к ним.
– Так ты куда щас, капитан?
– В свой клуб поеду, – ответил Сотник. – Отсюда до него не очень далеко.
– Какой еще клуб?
– Был у меня клуб, стрелковый. Я ж в запасе капитан, бизнесменом после армии стал. В клубе оружие… Должно быть, по крайней мере. За ним поеду.
– Я с тобой! – заявил Хорек таким тоном, что возразить ему Сотник не решился.
– А ты что думаешь делать, боксер? – спросил он. – Если из Люберец… к родителям пойдешь?
– Да они давно ту квартиру продали, в деревню обратно перебрались, там сытнее, – ответил Багрянец. – Далеко, под Новгородом. Никого у меня в Москве нету. А в общагу… ну, что там делать? Если, говоришь, нашествие это, если орда… Я тогда с тобой – за оружием. Со стволами оно как-то спокойнее, когда вокруг серые эти шастают, а? Помогите мне только ребят закопать – и поедем.
Глава 8
Увидев обоз, Кирилл начал подтормаживать.
Небольшую кавалькаду возглавлял трактор с прицепом – открытым кузовом, полным людей; за ним ехала какая-то невообразимая тарантайка в пятнах ржавчины и частично облезшей краски, следом двигались две запряженные лошадьми телеги, несколько мопедов и мотоциклов. Весь этот раздолбанный автопарк дребезжал, рычал, хрипел и сипел на разные голоса, пукал вонючими выхлопами и раскачивался из стороны в сторону, но безостановочно катил вперед – в том же направлении, что и Кир.
Человек двадцать, прикинул он. А может, и больше. Наверное, из поселка какого-то. Деревенские друг друга знают лучше, чем соседи в многоквартирном городском доме, потому им легче быстро сбиться в кучу и организовать совместное бегство.
До водохранилища оставалось всего ничего, и он поднажал. Купол теперь выглядел иначе – впереди он стоял огромной покатой стеной, совершенно подавляющей своими размерами. Что находится за ней, отсюда было не разглядеть, но, судя по тому, что солнце стало бледнее и холоднее, а звезды ночью казались немного более расплывчатыми, тусклыми, чем обычно, сквозь стену эту видно примерно как сквозь мутно-зеленое толстое стекло.
Удерживая рулевую вилку одной рукой, Кир потер глаза. Спать хотелось неимоверно, за сутки он всего пару часов дрых, да к тому же столько событий уместилось в эти сутки, столько всякого нового, необычного, что голову теперь распирало от впечатлений, вот-вот взорвется – и разлетятся во все стороны меховые шатры, горящие машины, варханы с ружьями, твари с горбатыми спинами, тачанки и броневики…
Женщина, сидящая в коляске последнего мотоцикла, оглянулась, увидела Кирилла и толкнула в бок мотоциклиста, к багажнику которого был пристегнут большущий коричневый чемодан и брезентовый сверток. Мужчина кинул взгляд через плечо, привстал на подножках и заорал. Впереди, услышав крик, тоже стали оборачиваться.
Кирилл съехал ближе к обочине, чтобы на полном ходу миновать обоз. Присоединяться к этим людям, даже просто притормаживать, чтобы поговорить с ними, он не собирался – Кир вообще не очень жаловал то, что в рекламе мобильных телефонов именуется «радостью общения», не любил пустые разговоры, новые знакомства, тусовки и прочее в том же духе. Лучший друг хакера – монитор, лучшая подруга – клавиатура…
Он уже поравнялся с задним мотоциклом, когда на телеге, следующей за пятнистым автомобилем, выпрямился во весь рост бородатый мужик в свитере и ватных штанах. С ружьем в руках. Кирилл не успел ничего сделать – грохнул выстрел, и правое колесо «горца» отозвалось шипением.
Машину качнуло, вилка под руками дернулась. Квадроцикл сильно вильнул, едва не вылетев на обочину. Кир машинально вывернул в другую сторону, его швырнуло обратно на дорогу – прямо к мопеду, на котором девчонка в спортивном костюме и цветастом платке обхватывала за поясницу тощего парня с развевающимися на ветру буйными рыжими кудрями. Тот газанул, сумев избежать столкновения с квадроциклом, но едва не врезался в телегу бородатого стрелка. Только после этого Кирилл смог остановиться. Вот она, радость общения с людьми! Переполненный праведным гневом, он вскочил на сиденье и заорал: