– Михаил, хватай! – приказал он.
Круглолицый присел, обхватил передатчик, с кряхтением приподнял.– Килограмм двадцать… – пробурчал он.
– Ты давай, выходи, потом жаловаться будешь!
– А где Лагойда? – спросил Игорь.
Миша, обнимая передатчик, попятился в проход.– Погоди… – начал Сотник, вскинув автомат.
Снаружи раздался выстрел. Миша вскрикнул и повалился назад. Передатчик упал сверху, покатый угол вдавился ему лицо. В проеме стал виден Лагойда, стоящий с поднятым пистолетом в нескольких шагах от шатра.
Игорь дал короткую очередь – светловолосый, прыгнув в сторону, выстрелил в ответ, но оба не попали.
– Яков, бери прибор! – Игорь шагнул к выходу, вжимая приклад в плечо и быстро водя стволом из стороны в сторону.
Яков попытался поднять передатчик, охнул и выпустил из рук.– Не могу, Игорек! Плечо у меня… Бери сам, а я прикрою!
Он вытащил из подсумка "коктейль Молотова", зажег и швырнул наружу. Игорь, сдернув с головы ремешок АК, протянул оружие Якову, потом схватился за передатчик, лежащий на груди мертвого Миши.
Выставив ствол в проем, Яков открыл огонь. Крикнул:– Отступай!
Горела растекшаяся по мостовой смесь, от нее поднимался дым. Пригнувшись, крепко прижимая к себе громоздкую "тумбочку", Игорь головой вперед выскочил из шатра и побежал обратно к пролому. Краем глаза увидел три силуэта неподалеку: Лагойда стоял на коленях, сцепив руки на затылке, над ним невысокий человек в просторных темных одеждах и лысый с забинтованной головой. Сотник вспомнил, что мельком видел его у школы.
Сзади, тоже низко пригнувшись, пустив очередь веером над мостовой, выбежал Яков. Лагойда, чтоб не попасть под пули, повалился лицом вниз, а лысый, схватив второго, отпрыгнул за шатер.
Опрокинув щит, Игорь вскочил в пролом, круто повернул, зацепился за мешок, упал набок, крепко прижимая к себе передатчик. Вырвал из-за пояса сигнальный пистолет. Встав на колени, поднял его и пустил в небо шипящий клубок красного огня.
Подбежавший Яков помог ему встать.– Бегом, Игорек! К точке сбора, не останавливаясь!
* * * Курортник присел на корпусе слева от башни, Лабус – справа, оба почти непрерывно стреляли, не позволяя варханам приблизиться к машине, перезаряжались и стреляли опять. Костя использовал РПГ, взорвав тачанку, которая попыталась выехать к ним из лагеря, метнул "химическую" и "коктейль" – еще один, последний, остался у Курортника. Когда вверху глухо замычали, Лабус вскинул голову. С края башни, оставаясь по пояс в люке, свесился Партизанов, лоб его ударился о броню, широкие ладони заколотили по ней.– Эй! – Костя вскочил, стреляя одной рукой, второй обхватил охранника за плечи, чтоб приподнять – но тот был очень тяжел. – Браток, куда пулю словил?!
Партизанов замычал громче, Лабус повернул его голову, приподнял слегка – и тут позади кремлевской стены взмыл красный огонь.
А возле передка БМП взорвалась граната. Это явно было что-то посерьезней, чем Ф-1, которые они использовали во время боя у шестнадцатиэтажки – переднюю часть машины приподняло, потом она рухнула на мостовую, хрустнув осью. На обычный земной броневик такой взрыв не произвел бы особого впечатления, но варханская машина пострадала куда сильнее и вряд ли теперь способна была ехать – переднюю часть ее раскроило, словно гигантскими ножницами по металлу.
– Отходим! – крикнул Курортник, помогая выбраться из люка Вене. – Что с ним?
Пуля попала Партизанову в левую скулу, раздробив кость, пробила щеку. Бывший охранник захрипел и вдруг оттолкнул от себя Лабуса с такой силой, что тот свалился с броневика на мостовую, сильно стукнувшись затылком – хорошо, что шлем смягчил удар.
Здоровяк выпрямился на башне во весь рост, шагнул вперед, подняв АК. Одна, вторая, третья пуля ударили в него. Он сделал второй шаг – и провалился в люк, будто "солдатиком" нырнул в воду.
Веня с Курортником спрыгнули на мостовую позади броневика. Из просвета в стене к ним катила бронированная мотоциклетка и две тачанки, на одной вовсю работал пулемет.
– Костя! – крикнул Алексей.
– Цел! – Лабус вскочил. – Сота сигнал дал – уходим!
Втроем они бросились прочь. * * * Задумчиво обойдя стоящий посреди салона передатчик, Яков сказал:– Мы на Явсена грешили, а предателем вон кто оказался.
– Но с чего он решил переметнуться? – все удивлялся Лабус. – Он что, не понимал…
– А что он должен был понимать? – перебил Игорь, присевший на край откидного столика. Рядом сидел легко раненый в руку Веня Григоренко – его еще трясло, но при этом он сиял от гордости: первый в жизни серьезный бой.