Она посмотрела на Мацкевича.
- Позвольте, Александр Григорьевич. Указанная фирма принадлежит бывшим советским эмигрантам, мужу и жене. Уставной капитал составляет 100 долларов. Не исключено, что это грязные деньги либо от продажи наркотиков или нелегальных поставок оружия.
И тут Винникова не выдержала. На глазах у нее выступили слезы. Срывающимся голосом, она начала говорить:
- И вообще, Александр Григорьевич, не могу я работать. На меня давят, мне угрожают... Разве никому не ясно, что это за сделка? Что мы обсуждаем?! И кто я здесь -председатель Нацбанка, или девочка на побегушках?
"Шлюха ты!" - злобно подумал Шейман.
- Прекратите истерику, - сказал Лукашенко. - Если вы чего-то боитесь, я дам вам дополнительно охранников. А здесь заседание Совмина, а не базар. Если устала работать, мы дадим тебе возможность отдохнуть. А сейчас покиньте зал.
Винникова выбежала. Слезы ее душили. Сколько она, дура, зарекалась... Почему-то ей всегда казалось, что ее мужчины, даже такие, как этот мужлан Лукашенко, должны хотя бы уважать ее.
Вечером Лукашенко внимательно глянул на Шеймана:
- Ну как тебе этот спектакль?
- Я разговаривал с некоторыми людьми из Москвы. В России ожидается серьезный финансовый кризис. Мы должны этим воспользоваться. Надо срочно начинать сделку.
- Дело решенное... А Тамара стала опасной. Надо ее изолировать. И ей хорошо, и нам спокойнее. Вместо нее банк возглавит Прокопович. Установи более жесткий контроль за Мацкевичем. Не нравится он мне. Ребята из российской внешней разведки утверждают, что она ведет двойную игру.
* * *
14 января 1997 года Винникову вызвали на совещание, на котором присутствовали все силовики. Через 5 минут после начала ей передали записку с просьбой выйти в соседнюю комнату к телефону. Через три минуты она была арестована. Метод, использованный оперативниками - вызов с запиской с последующим арестом, - практиковал когда-то Берия.
* * *
Лукашенко вызвал к себе новоиспеченного председателя Нацбанка. Бывший строитель брестского облсельстроя, нацепив круглые очки на вечно удивленные глаза, думал о превратностях судьбы. Только что ему всучили весь кошелек страны. Что с ним делать, он определенно не знал. Поздравив с вступлением в должность, Лукашенко сказал:
- Я рад видеть тебя на этом месте. В отличие от этой визгливой бабы, ты видишь перспективы... Ну да ладно об этом. Ну что у тебя там с этим предложением по поводу миллиарда долларов... Я думаю до июля текущего года надо все осуществить.
Прокопович заерзал на стуле.
- Александр Григорьевич, я эти ассигнации еще не пересчитал, активы не принял. Не знаю, что меня там в банке ждет.
"Ну и придурок, путает ассингации с ассигнациями, - подумал Лукашенко, - мы с ним точно сработаемся!"
Прокопович растерянно заморгал глазами, привыкая к новой роли.
- Не лезь ты сам в эти дебеты с кредитами. Специалистов хватает, без тебя разберутся. Ты, главное, проконтролируй мне, чтобы деньги, которые мы печатаем вместе с тобой, до июля были отправлены в Россию. Не успеешь голову оторву. А сейчас иди в свое хозяйство, принимай дела.
"Вот вам их реформы по Чубайсу!"
В роскошном кабинете Березовского были двое: хозяин и Татьяна Дьяченко. Татьяна сидела в кресле, а Березовский нервно ходил по кабинету.
- Я уже говорил Борису Николаевичу. Он выслушал внимательно, но как мне показалось - безразлично... Мои эксперты утверждают о катастрофическом положении в финансах. Не сегодня-завтра рухнет пирамида ГКО.
- Я очень боюсь за отца. Он слабеет на глазах. Разная информация. Не все понимает как следует, нервничает, - тихо произнесла Татьяна.
Березовский приблизился к ней:
- Но мы-то с тобой как неглупые люди прекрасно понимаем, что ничего изменить нельзя. Ситуацию надо использовать или ее используют другие. Можно потерять Москву, но не всю Россию...
- Что ты имеешь в виду?
- Если хочешь, я обрисую тебе всю ситуацию и наши дальнейшие шаги. Раз наш рубль падает, а мы ничего не можем сделать, нужно успеть обменять рубли на зеленые. Кто первый придет к валютной кассе - тот и выиграл. Нам надо этому кассиру всю зелень дать и перевести ее подальше...
- Сложновато, Борис Абрамович...
- Танюшечка, все просто - обменять зелень на наши бумажки... А они окажутся где надо... В этой кассе будет много денежек. Мы туда и кредит отправим. Мы один проект совместно с Лукашенко проводим. Сейчас в Минске аж гой гудит. Печатный станок работает на всю мощь...
Татьяна удивилась:
- А причем Лукашенко к нашим делам?
- Как причем? Границы нет. Товар - туда-сюда. А товар - это деньги. Мы ему товар, он нам - деньги, свои деревянные, он их может напечатать столько, сколько мы скажем. А мы эти деньги - на его же товар, либо в зеленые превратим. Ему - тридцать процентов за услуги, а нам - остальное.
Татьяна раскраснелась. Березовский упал в кресло.
- Что должен сделать папа? - спросила Татьяна.
- Для нас теперь главное не пошатнуть авторитет Бориса Николаевича, не утратить стабильность в стране. Все свалим на правительство, но до этого Виктор Степанович должен уйти. Он - слон, а нужен кто-то помельче, кто примет весь удар на себя... И такой человек есть. Его Немцов привел, министром топлива сделал. Молодец, как будто все предвидел. Умненький такой комсомольчик, полуеврейский мальчик Кириенко.
- Хорошо, я поговорю с отцом... Мне все ясно. А вот прокола с кредитом МВФ не будет. Дело сложное...
- Ты, Танечка, не волнуйся, мои ребята Задорнов и Кудрин все продумали... Деньги МВФ сюда не придут. И вообще, никто и никогда не узнает, где они растворились...
* * *
17 августа 1998 года в России произошла финансовая катастрофа. В одно мгновение миллионы людей стали нищими. По белорусскому телевидению бесновался Лукашенко. Нация с трепетом слушала своего спасителя.
- Вы видите, куда довел дружественную Россию так называемый рынок. Все смеялись над Президентом Беларуси, пинали, мол, такой-сякой, реформы не проводит... Инвестиции не идут. Вот вам их реформы по Чубайсу! Говорил я им, не связывайтесь с международным валютным фондом... Конечно, из-за того, что мы привязаны к России, мы не можем уберечься от последствий дефолта, но смягчить эти последствия обязаны, это мой долг как Президента... Я дал указание председателю Нацбанка Прокоповичу, министру финансов Корбуту сделать все, чтобы люди не пострадали.