– Как приманка?
– И не только. Вам не кажется, что в прямом бою с носителем Каладборга у нас с вами не будет шансов?
– Кажется, – мрачно ответил лич. – Я видел этот меч в деле и знаю, на что он способен. Даже учитывая, что этот парень – далеко не Дайнард, нам придется солоно. Без Повелителя не обойтись…
– …Если только в наших руках не будет той, кто ему дороже всех на свете. Мы сможем диктовать ему свои условия.
– Но для этого нужно будет еще найти его…
– А вот это – ваша задача! Вы знаете отпечаток магии Каладборга, его почерк. Вам и карты в руки.
– Хорошо. Каладборг будет заставлять его убивать все чаще, а значит, у нас появится шанс засечь их. Пожалуй, в вашей идее есть резон. А как с Барковой?
– Операцию провернем следующей ночью. Надо собрать ударную группу из личей и вампиров. Остальные нам будут только мешать. Адреса ее домов у нас есть. Остатка ночи мне хватит для рекогносцировки.
– Ладно, а я тогда займусь формированием группы захвата.
– И заберите пожалуйста с собой этого. – Ровэн кивнул на труп Проханова. – У меня должны быть развязаны руки. Кто-нибудь из моих соплеменников позаботится о нем.
Лич кивнул, подхватил тело новообращенного вампира и исчез. Ровэн взял в руки папку с отчетом:
– Что же, начнем с городского особняка.
Долина Изгнанников. Сектор Дрэнор
Сразу же по прибытии Аллерия накинулась на Дмитрия с вопросами:
– О чем они говорили? Что за война?
– Пока не знаю, – мрачно сказал Дмитрий. – Дай мне пять минут, и я это выясню.
Не дожидаясь ответа эльфийки, он мысленно позвал Каладборг.
«Да»? – неохотно откликнулся меч.
– Когда улл сказал «война», он имел в виду вторжение из Серых Пределов?
«Да».
– Где и когда?
«К юго-востоку отсюда. Прошлой ночью».
– Ты знал?
«Конечно. Когда мой старый враг начинает действовать, я всегда чувствую это».
– Почему ты не сказал мне сразу?
«Потому что я тебя знаю, – ворчливо ответил артефакт. – Ты же сразу кинешься в бой, а я пока что не накопил достаточно сил для прямого противостояния».
– А мирные жители, значит, пусть идут на корм нежити?!
«В тебе говорят эмоции, а не разум, Дмитрий. Мы с тобой – единственный шанс этого мира уцелеть. Если ввяжемся в драку раньше времени, то будем уничтожены, а следом за нами погибнет и этот мир».
– Но пока мы выжидаем, Корона тоже копит силы и скоро станет непобедимой!
«Ты не прав по двум причинам. Во-первых, даже у самых могущественных артефактов существует предел насыщения Силой. Больше она просто не воспримет. Насколько мне известно, эти пределы у нас с ней практически одинаковые. А во-вторых, когда в схватку с Короной и ее носителем ввяжутся эдемиты (а это произойдет обязательно – не отдадут же они Пандемониум без боя), то ей неизбежно придется расходовать свою энергию, причем в больших количествах, на бои с ними. Мы же выиграем время».
– Потеряв Москву, мы не потеряем Россию, но потеряв армию – неизбежно… – задумчиво произнес Дмитрий.
«Что»? – не понял Каладборг.
– Ничего. Это Кутузов. Может, ты и прав, но мне все это очень не нравится.
«Иногда лекарство очень горькое, но зато оно помогает»…
– Ладно, убедил. – Дмитрий с тяжелым вздохом повернулся к Аллерии и сказал вслух:
– Он в курсе. Это вторжение из Серых Пределов.
– О, Создатель! – эльфийка изменилась в лице. – Мы немедленно должны вмешаться!
– Он против, – мрачно ответил Дмитрий. – И отчасти я с ним согласен. На данный момент у него недостаточно сил для битвы с Короной и ее носителем. Пока вторжение достаточно локально, наше появление на линии фронта неизбежно приведет не только к встрече с эдемитами, но и к личному рандеву с Темным. Мы этого пока не выдержим. А вот когда зона вторжения расширится и линия фронта растянется, мы сможем заняться обрубанием щупалец тьмы, параллельно накапливая мощь…
– А как же мирное население?! – воскликнула Аллерия. – О нем ты думаешь?! Выходит, земляне и иномирцы должны погибать в угоду нашим интересам?!
– Не нашим, – поправил он, – а интересам всего мира. Каладборг прав в одном: мы – последняя надежда Пандемониума, и погибать сейчас просто не имеем права.
– Очень удобная точка зрения, – с горечью заметила эльфийка. – Похоже, твое сердце становится таким же холодным, как тот клинок, что спрятан в твоей ноге.
– Жаль, что ты так думаешь. Мне тяжело далось это решение. Надеюсь, поразмыслив, ты поймешь, что иного выхода у нас нет.
Где-то на восточном побережье США
В лесу на восточном склоне Аппалач[2] постепенно сгустились сумерки. И синхронно со светом дня уходили силы Майкла Корригана, с отчаянным упорством тащившим на себе Алистануса, а его душа наполнялась тревогой. Он вполне отдавал себе отчет в том, что переместились они достаточно далеко, и враги даже приблизительно не представляют себе где их искать. Впрочем, тут Майкл горько усмехнулся, он сам немногим в этом от них отличался. Разница была в том, что он представлял себе примерный район, в который они могли попасть, но и только. А то, что они никак не могли наткнуться на разумных существ, беспокоило бойца КУ все больше и больше. В темноте передовые отряды нежити могли появляться и довольно далеко от зоны вторжения, не говоря уже о личах, для которых ни расстояние, ни солнечный свет проблемы не представляли. Но он надеялся, что враг смирился с их бегством и не станет вслепую устраивать облаву: ведь они могли уже оказаться в Нью-Йоркском мегаполисе или еще дальше…