Во-вторых, сама природа дает нам наглядные уроки. Наиболее живучи в природе те существа, у которых лучше развиты обратные связи, или, как обычно говорят, приспособляемость. Выдержал соревнование за жизнь не огромный, но неповоротливый доисторический динозавр, а маленький, юркий, на все быстро реагирующий варан.
Мы знаем, что принесла стране сталинская твердость. Не будем опровергать известные успехи того времени. Но разве стоят они 66 миллионов загубленных жизней. Да пусть и не 66, хотя эта цифра, выведенная по косвенным показателям, но строго научными методами, никем никогда не опровергалась. Но я не спорю с цифрой. Пусть - 30 или другое количество миллионов безвинно загубленных людей - любые успехи стоят этого?
Да и успехи... Огромный Голиаф был мгновенно сбит с ног вооруженным современной пращей небольшим мускулистым Давидом. Чего стоило Голиафу подняться после этого удара и дойти до победы! "Десятки миллионов"... человеческих жизней - пишет "Правда" (12. 02. 77 г.). А на Западе приводят и более точную цифру - 44 миллиона. Такая огромная, ничем не оправдываемая цена, заплаченная в условиях необычайно благоприятной международной обстановки! А сколько стоит то, что сотни тысяч наших соотечественников воевали на стороне врага? И это все плата за тот путь - сталинский путь, которым мы шли многие годы.
Так стоит ли нам и сегодня держаться за этот путь? Тем более что он осужден 20-м и 22-м съездами партии.
Повседневная жизнь современного советского общества, независимо от наших желаний и вкусов, настойчиво требует демократизации. Чтобы осознанно совершать движение, надо иметь очень многочисленную и разветвленную разведку. Одновременно нельзя давать скапливаться "излишкам пара" даже в отдельных узлах жизни.
Хозяйство нашей страны достигло огромной степени концентрации и централизации. В этих условиях малейшая ошибка в руководстве поражает не отдельную клетку единого хозяйственного организма, а организм в целом. У нас много говорят о преимуществах планового начала, но почти не говорят о его серьезных недостатках, которые особенно заметны и чрезвычайно опасны в условиях недемократических методов составления планов. В этих условиях в основу плана ложатся не всесторонне обоснованные научные соображения, а волюнтаристские установки. А отдельный человек или небольшая их группа, не обремененные глубокими знаниями и самоуверенные, могут высказывать как умные мысли, так и глупости. Но одно дело глупость одного человека в сфере его узкой деятельности, а другое - глупость, распространенная на все хозяйство. Это уже громадное бедствие, бороться с которым можно только методами широкой демократии. Чиновник поддакнет высокому руководителю или промолчит (это не я придумал. Это выводы партии о волюнтаризме Н.С. Хрущева - П.Г.), а в массе участников демократического обсуждения плана обязательно найдутся те, кто не только обнаружит глупость, но и поднимет свой голос против нее.
Волюнтаристское планирование уже нанесло громадный урон хозяйству и природе нашей страны: уничтожение природных зон сельского хозяйства, превращение огромных пространств тучнейших черноземов (путем вскрышных работ) в лунные ландшафты, отдача необъятных просторов целинных земель во власть ветровой эрозии, уничтожение плодороднейших Волжской и Днепровской пойм, создание условий высыхания и загрязнения Каспийского и Аральского морей и многое другое, затрагивающее не только интересы живущих, но и их потомков. И это все очень трудно исправить. А ради чего делается? Ради сиюминутных потребностей и даже для удовлетворения непомерного тщеславия властительного временщика.
Что может дать хотя бы маленькая, почти незаметная, вскоре задушенная властями струйка демократии, показывает проблема Байкала. Ученым, вступившимся за Байкал, удалось многого добиться, хотя кардинально проблема из-за неразумного упрямства властей и не решена. Полностью противоположное мы наблюдаем на Дону, где Цимлянское море навсегда поглотило цимлянский виноград, несмотря на отчаянные крики о помощи нескольких защитников этого уникального растения. В общем, нужна смелая хозяйственная демократия. Нужен плодотворный диалог властей с учеными-плановиками, организаторами, администраторами и рядовыми тружениками промышленности, сельского хозяйства, строительства, транспорта, связи, сферы услуг.
А зачем правительству запрещать людям, способным к тому, рисовать то, что они хотят, писать стихи, перекладывать их на музыку, петь, писать литературные и литературно-критические произведения, социологические исследования, открывать новые виды искусства или по-новому трактовать традиционные? Очевидно, что только свободное соревнование различных направлений, течений, жанров даст полную жизнь разнообразному творчеству, устранит ныне широкие недовольства и освободит государство от содержания тучи ненужных чиновников, которые сами никакими талантами не обременены и могут лишь что-то запрещать, не тратя сил даже на обоснование этих запрещений. С помощью диалога можно было бы легко решить и вопросы, вызывающие все большее недовольство немногих из числа депортированных при Сталине, но еще не возвращенных на историческую родину малых народов: крымских татар, советских немцев, месхов и некоторых других.
Нечего говорить, что национально-культурные и религиозные вопросы можно разрешать лишь с помощью диалога. Но именно в этих областях накопились серьезные противоречия. Ни на чем не основанные неразумные утеснения религии и национальных чувств людей создают нездоровую обстановку там, где ей и места не должно быть.
По всем этим вопросам можно было бы уже сегодня начать плодотворный диалог с нынешними диссидентами. Не о себе я думаю, говоря это. Мой возраст и здоровье напоминают об ином диалоге. Но друзья мои достойны того, чтобы руководители страны с уважением отнеслись к их слову. Во-первых, потому, что они убежденные сторонники строгого соблюдения законов и уважения к заключенным Советским Союзом международным договорам. Во-вторых, и сами эти люди заслуживают уважения. То, что их ругают в советской печати, отражает лишь злобу чиновничества против правозащитников, но истинной ценности не имееет. Даже те, кто пишет эту ругань, вряд ли верят в написанное и понимают, что разговор с А. Сахаровым и А. Солженицыным составит честь для политического деятеля самого высокого ранга.
А член-корреспондент Академии наук СССР И. Шафаревич, член-корреспондент Армянской Академии наук Ю. Орлов, доктор физико-математических наук В. Турчин, писатели Л. Копелев, Л. Чуковская, В. Войнович - разве это не достойные собеседники? Но главный участник диалога - талантливая, ищущая, мужественная советская молодежь. Не так давно мир был свидетелем умных, глубоких выступлений трех советских диссидентов - Л. Плюща, А. Амальрика, В. Буковского в защиту политзаключенных и в осуждение антидемократических порядков в СССР. Стоило только сопоставить эти выступления со стандартизованными, упакованными в казенные фразы высказываниями высоких политических деятелей социалистического мира и некоторых слепо копирующих КПСС коммунистических партий, чтоб убедиться, что с любым из этой тройки можно вести содержательный и конструктивный разговор. А ведь это рядовые правозащитного движения. Такие, как они, и более талантливые осуждаются по сфальсифицированным обвинениям и идут в тюрьмы, лагеря и спецпсихбольницы. Многие эмигрируют. "Известия" публикуют статью "Контора г-на Шиманского" (24. 02. 77 г.). В этой статье в самом ругательном тоне говорят и о трех, мне хорошо известных людях. Но уместно спросить у "Известий", почему эти, ругаемые сегодня, - за рубежом? Ведь В. Максимов - выдающийся русский писатель, Н. Горбаневская - поэтесса, А. Галич - талантливый, хотя и своеобразный поэт. Спрашивается - почему им всем не творить на Родине? Но Максимову и Галичу закрыли дорогу к творческому труду, лишив тем самым и средств к существованию, а Н. Горбаневскую, кроме того, оторвали от малолетних детей и упрятали в спецпсихбольницу. Что же удивительного, что всем им пришлось эмигрировать.