А Лиля сидела, смотрела на нас, а потом пододвинула к себе дыню.
— Ты, детка, сначала поешь посытнее, а потом уже принимайся за дыню, — сказала мама.
— Ничего, для нее главное дыня! — засмеялась тетя Маша.
Лиля разрезала на доли сочную желтую сорокадневку и принялась за нее. Володя раньше всех покончил с едой, посмотрел на Лилю и закричал:
— Мама, по-моему Лилька скоро лопнет от жадности!
— Пусть он что хочет говорит, а ты ешь, доченька! — сказала моя мама.
Но Лиля перестала есть, сложила дынные корки, потом собрала посуду и стала ее мыть.
Володя немного посидел, отдыхая после еды, потом подошел к веревке, на которой сушились дыни, подпрыгнул, хотел достать до веревки, но рука его не дотянулась. Я тоже подпрыгнул и тоже не мог дотянуться. Володя поплевал на руки и снова подпрыгнул. Я разбежался и тоже подпрыгнул. И снова никто из нас не смог достать веревку.
— Я бы достал, но много выпил верблюжьего чала, у меня в животе булькает, — придумал причину Володя.
А я все свалил на шурпу. Мы хвалились, что подпрыгнули бы еще выше, если бы так не наелись, но оба знали, что обманываем друг друга. Потом мы сделали еще несколько попыток и все без толку. Каждый раз, когда мы подпрыгивали, из-под ног поднимался столб пыли.
— Базарджан, сынок, если вы хотите прыгать, идите куда-нибудь подальше, — сказала мама.
— Пошли в крепость! — предложил я.
Я давно собирался отвести Володю с Лилей в крепость. Там ведь сверкала на солнце моя "историческая" надпись, и мне хотелось, чтобы мои гости прочитали ее. Тогда они увидят, кто победитель, а кто трус. Пусть прочитают, пусть расскажут об этом в Ленинграде своим знакомым.
Мы сделали из газеты треуголки и отправились. Чтобы добраться до Алтын-тепе, надо перебраться через бархан, поросший травой. Взберешься на бархан, считай, что прошел половину пути. Но мы не скоро добрались до крепости. Вначале нас задержал тушканчик, который сидел возле своей норы. Подняв передние лапки, казалось, здоровается с нами. Но когда мы подошли поближе, он скрылся в своей норе. Немного удалились, он снова вылез и стал заигрывать с нами. Закидывал за спину свой мохнатый хвостик, закусывал зубками корень высохшей травы. Лиле никак не хотелось отходить от него.
— Ой, до чего же прелестный зверек! Если бы можно было поймать его. Я бы увезла его в Ленинград.
— Ты и крольчонка хочешь увезти, и тушканчика, и верблюжонка, целый зоопарк! — поддел Володя сестру. — Ну, пошли, — потянул он меня.
Я и сам был рад идти поскорее. В самом деле, сколько можно стоять и любоваться тушканчиком! Мы опять стали подниматься на бархан. Но вдруг Лиля пронзительно закричала и схватилась за меня. Я испугался, что она наступила на змею. Смотрю, нет никакой змеи. А Лиля ничего не говорит, стоит, округлив глаза, и смотрит в сторону тамарисков. И тут я заметил варана. Он был окраской под цвет травы, и мы чуть было не наступили на него. На варана действительно бывает страшно смотреть. Открыв рот, он шипит, надувается, приподнимается на передних лапах — так и кажется, что сейчас он прыгнет на тебя и проглотит. Вот и этот варан, приподнявшись, казалось, прямо на глазах увеличился вдвое и угрожающе шипел. Мы не шевелились. В конце концов он понял, что мы безопасны для него. Он вдруг сник, выпустил весь воздух. Лиля оторвала от моего пояса свои руки. Я оглянулся — Володи нигде не было. Только его бумажная треуголка валялась на траве.
— Вовка! — закричал я на всю пустыню. — Вовка!
Никто не отзывался. Лиля была готова заплакать. Я сам забеспокоился. В самом деле, куда он подевался? Не варан же его проглотил! И вдруг я увидел Володю. Он стоял на самой вершине бархана. И как он быстро взлетел туда! Даже отсюда было видно, что он очень испуган. Варан куда-то исчез. Я поднял с травы Вовкину треуголку, взял Лилю за руку, и мы тоже вскарабкались на вершину бархана.
Володя до сих пор не пришел в себя.
— Кто это был? — спросил он, заикаясь от испуга.
— Варан. Да ты не бойся! Он только угрожал, а сам больше нас испугался.
— Да, я видел, как он открыл пасть…
Я старался не показать виду, но, по правде говоря, тоже испугался, даже вся спина вспотела. Я и сам, когда первый раз увидел варана, прибежал к дедушке и заорал во все горло: "Дедушка, я видел ящерицыну мать!" Дедушка засмеялся: "Это ты, сынок, варана видел". Потом я встречал варанов, но они не были такими большими, как этот. Да и близко я к ним никогда не подходил.
— Ну, пошли дальше! — бодро сказал я.
Мы стали спускаться с бархана. Лиля теперь шла, не отпуская моей руки. Не прошли мы и нескольких шагов, как она остановилась.