Я проглатываю ком в горле и закрываю глаза: мне так это надоело. Я ушла из прошлой жизни, боясь стать такой, как отец, но вернулась туда, а таким как отец стал брат.
Хочу его выгнать, и пару раз грозила этим, но все без толку. Он обещал, что завяжет, но это было враньем. С ним мне опасно жить. Я начала хранить пистолет, после того как какие-то парни вломились в мою квартиру и требовали Патрика вернуть деньги. Они меня не тронули, но в тот вечер я и пригрозила ему выгоном, а также приобрела оружие для самозащиты.
Направляюсь себе в комнату, включаю свет и понимаю, что лампочка сгорела. Включив фонарь на телефоне, беру свечку, лежащую на полке с книгами по музыке, и через минуты три зажигаю, найденными на кухне спичками.
Даже есть плюс в том, что лампочка сдохла. Я люблю свечки, и на полке у меня их куча. Они придают мне атмосферу девятнадцатого века, которую я обожаю, а запах лаванды меня успокаивает.
Я переодеваюсь, меняю прокладку, пью обезболивающее и ложусь, чтобы отдохнуть: ближе к вечеру пойду в магазин за продуктами и лампочкой. Ведь кто-то должен эту квартиру привести в нормальный облик.
***
Я проспала почти весь день, проснулась только ближе к девяти и пошла в магазин, пока брат до сих пор дрых на диване.
На улице стоит холодный октябрь, тучи надвигаются на небо; сейчас такое время, когда на светофорах мигает только желтый. Когда я выхожу из магазина, ветер взъерошивает мои темно-рыжие волосы и они закрывают мое лицо. Я решила пройтись и оставила машину на парковке, все равно магазин недалеко.
Поправив волосы и взяв тяжелый пакет на руки, я решаю ответить на смешной смс Фиби, как вдруг слышу:
— Вам помочь?
Это тот сосед, о котором говорила Фиби. На дорогах горят фонари — единственное, что помогает мне полностью увидеть его, стоящего напротив водительской двери.
Я оборачиваюсь, чтобы уверить себя, что мне показалось, что он сказал это кому-то другому, но единственный человек рядом — это я.
— Вы просто одна с тяжелым пакетом, и уже поздно… Меня так просто воспитали, но вы можете отказаться.
Знаете, сейчас такой мир, что после таких слов не особо хочется принять помощь. Вдруг он маньяк, убийца и расчленит меня прямо в своей машине.
— Я приму вашу помощь, — произношу я и только потом осознаю, что сказала.
— Но откуда мне знать, что я буду в безопасности? — решаю добавить я.
Адам поднимает губы в улыбке, как будто мой вопрос его рассмешил, но я на самом деле серьезно.
— Не беспокойтесь. Обещаю довести вас в целости и сохранности.
Он открывает дверь сзади, но я, чтобы показать свою смелость, открываю дверь и сажусь на переднее сиденье.
— Вы тоже тут покупали продукты? — спрашиваю, когда замечаю сзади пакеты.
Адам заводит двигатель и кивает.
— Я всегда здесь покупаю. Единственный нормальный магазин.
Я ухмыляюсь, и Адам спрашивает:
— Где вы живете?
И тут я понимаю, что он не знает, что мы соседи и живем в одном здании.
— 501 Ринг Стрит.
— О, я тоже там. Нам по пути.
Это всего лишь улица, интересно будет увидеть его лицо, когда мы войдем в одно здание, и я открою квартиру напротив.
***
Адам приятно удивляется, когда я сообщаю, что живу в одном здании с ним. Я подхожу к своей двери, и он снова удивляется.
— Ты живешь напротив?
Когда мы успели перейти на ты?
— Все верно.
Он открывает рот, дабы что-то сказать, хмурит брови и в итоге произносит, протягивая руку:
— Я Адам.
— Я знаю.
Кажется, я не перестаю удивлять его. Его брови снова поднимаются, и он ошарашенно смотрит на меня.
— Тут все друг друга знают, так что…, — пытаюсь объяснить я.
— Давно я не общался с людьми и не смотрел вокруг себя, видимо.
Я поднимаю уголки рта, и Адам спрашивает:
— Так значит, ты знала, кто я и где живу?
Я киваю.
— Тут все жильцы милые и приятные, и сразу узнают о новых жильцах.
Воцаряется тишина, я решаюсь развернуться к своей двери. Когда я вставляю ключ, позади меня раздается голос:
— А как зовут тебя?
— Мишель, — улыбаюсь я и теряюсь за дверью.
Резко щурюсь, когда лампочка загорается в моих руках. Аромат лаванды до сих пор веет в комнате, что заставляет меня улыбнуться. Слезаю со стула и собираюсь собрать музыкальные ноты на завтрашний урок.
К сожалению, в моей квартире настолько не безопасно, что я боюсь притащить сюда свою скрипку, и лучшее место для нее — это музыкальный класс в нашей академии. Если бы она сейчас была под рукой, я бы с удовольствием сыграла, так как это единственное, что может меня расслабить по-настоящему.