— А-ах, — только и сказал Толхарт. Он сразу постарел лет на двадцать, как-то ссутулился, стал меньше. Повисло неловкое молчание. Кто-то из лордов подходил к нему и пытался что-то сказать. Было такое ощущение, что Толхарт их просто не слышит. Он сидел и молча смотрел в пол.
— Это не все известия, — все также невозмутимо заметил лорд Русе. — Сир Родрик, кастелян Винтерфелла, собирается выступить из замка, чтобы покарать железнорожденных. Я уверен, что ваш сын, лорд Толхарт, будет отомщен.
— Я удавлю Дагмера собственными руками, — глухо отозвался владелец Торрхенова Удела. — Я найду его и отомщу, а потом выкину труп на поживу рыбам в их поганое море. Доколе они будут грабить наши земли и убивать наших детей?
Братья Рисвеллы при этих словах помрачнели. Родники находились весьма близко к побережью, всего в нескольких днях пути.
— Мой лорд-отец знает об опасности, лорд Болтон? — поинтересовался Роджер.
— Безусловно.
— Может, стоит отослать воронов, чтобы все были готовы? — предложил Русе.
— Уже сделано. Тем более, сир Родрик не хуже нас понимает всю опасность. И он куда ближе к месту событий. Сам Домерик особо не переживал. Дредфорт стоял на востоке и ему ничего не угрожало. А вот за друга и за деда с бабкой было тревожно. Да и Город-на-Кургане, где правила тетушка Барбри, отстоял от побережья не так уж и далеко. Тем более, к нему можно подняться по реке, впадающей в залив Соленое Копье.
— А леди Дастин предупредили? — все же счел важным напомнить парень.
— Думаю, что Родники и сир Кассель не дадут ее в обиду, — уверенно ответил Русе Болтон.
В один из вечеров лорд Болтон вновь собирал всех на ужин.
— Приходите быстрее, милорд, — с улыбкой заметила Ласка. Накануне ночью они здорово провели время, и приятные воспоминания до сих пор не торопись покидать парня. — Сегодня мы с вами продолжим выяснять, у кого же больше задора и пыла.
— Потерпи! — он поцеловал ее в губы. Ему нравилось её постоянная готовность предаваться постельным утехам. Тем более, Ласка все делала правильно. Он сказал ей, что не хочет видеть собственных бастардов, и она сделала так, что их не было. Пока во всяком случае.
— Чем бы мне заняться, пока милорд на совете? — она изобразила задумчивость.
— Постреляй из лука, перекуси, прими ванну… Делай, что хочешь. Я оставлю тебе Озрика. Только не вздумай его совращать!
Девушка захихикала, а Лайтфут покраснел.
Люди собрались в огромном шатре лорда Болтона. Отец — во главе стола. Лорд Гловер и Хелман Толхарт сидели по правую руку. Железные Икры, люди Сервинов расположились слева, а Домерик с друзьями сидел напротив. Фреи, как и обычно, отдельной группой негромко переговаривались чуть в стороне.
— Милорды, дела принимают скверный оборот, — встал Железные Икры. — Аша Грейджой осадила Темнолесье!
— Вот жеж сука! — Гловер со всей силы ударил кулаком по столу, опрокинув несколько кубков с вином. Оно разлилось по столешнице и начало капать на пол.
— Лучшие люди находятся здесь или с королем Роббом, — рассудительно заметил сир Вилис. — В таких условиях тем, кто остался на Севере, будет непросто отбиться.
— Они вырежут и захватят в плен все западное побережье, если сир Кассель не даст им надлежащего отпора, — Русе Болтон потер подбородок.
— Надо отправить птиц. Я хочу знать обо всем, что происходит в моем замке, — решительно сказал Робетт Гловер.
Железнорожденные по своему обычаю воспользовались ситуацией и принялись грабить. Лорды и рыцари еще долго сидели и ломали головы, что же можно сделать. Никто не понимал, как островитяне решились начать войну, коли рядом с королем Севера продолжал оставаться Теон Грейджой. Ведь фактически он являлся заложником, тем, кто гарантировал лояльность его отца. Именно поэтому он все эти годы и жил в Винтерфелле. Почему же это не сработало?
Русе Болтон и остальные лорды решили прояснить положение дел и отправили ворона к Роббу Старку.
После совета Домерик вернулся к себе. Малыш Том проводил его до входа. Рядом с парной стражей там стоял Желтый Снег.
— Все хорошо? — поинтересовался у него Болтон.
— Да, милорд.
— Чем занимаетесь?
— Да вот, байки травим, — признался Желтый Снег и откинул полог в сторону. — Проходите, милорд!
Внутри было тепло. Над походным, сложенным из камней очагом, начищенный котелок весело испускал пар. Напротив стоял буфет. Там лежал кусок сыра, но есть парень не хотел.
Озрик сидел около огня на табурете и точил меч. Он встал при его появлении.
— Поручения выполнил, Оз?
— А как же! Намазал ваши сапоги салом, отнес белье в стирку, проверил, как подковали коня, — парень говорил старательно, как, наверное, отвечали мейстеры на экзаменах в Цитадели.
— Что нового?
— Заходил оруженосец сира Патрика. Звал вас на партию в кости.
— Кажется, для костей уже поздновато, — юный Болтон зевнул. — Что еще? Где Ласка?
— Она в спальне, — парень покраснел. Хотя то место, где спал Домерик, спальней можно было назвать чисто номинально. Оно представляло собой отдельное помещение в общем шатре, огороженное дополнительными стенками из ткани, резной перегородкой перед входом и пологом для тепла. — Ах да, милорд, пока вас не было, приходил межевой рыцарь Гленвир. Он сказал, что прибыл из Солеварен и привез для вас вино от Редфортов.
Оруженосец кивнул на стол. Там стоял небольшой бочонок из темной древесины. В днище кто-то уже вбил кинжал и, судя по всему, налил вина.
— Великолепно! Что он рассказывал о друзьях? — Домерику не понравилось, что его люди без спроса откупорили вино. Это выглядело непочтительно. Наверняка, Озрик не пошел бы на такое, и дело тут в Ласке. Она иной раз прощупывала, выясняя, насколько далеко может зайти в собственных капризах.
— Ничего, сир.
— Надеюсь, ты предложил ему отужинать?
— Нет. Он быстро ушел и сказал, что появится завтра.
— Да? Ладно, — Домерик бы не отказался узнать последние новости о Микеле и его братьях. — Кто откупорил бочонок?
— Я, сир, — Лайтфут потупился. — Простите, — он замолчал и не стал говорить, что действовал по чужой просьбе — Болтон это прекрасно понимал.
— Сам-то вино попробовал?
— Как можно? Да еще и без вас! — возмутился тот.
Домерик скинул ему на руки плащ, отстегнул перевязь с мечом и отодвинув полог, прошел в комнату.
Спальню озарял свет толстой свечи. На небольшом столике стояла чаша с вином, а рядом, на кровати, укутанная мехом, находилась Ласка. Она лежала, опираясь на локоть. На тонкой шее неярко сверкала золотая цепочка, а в ушах качались тяжелые серьги.
— Милорд, как же я рада вас видеть! — девушка улыбнулась. — Вас не было так долго, и я решила попробовать вина. Вы же не гневаетесь? Вино просто прелесть, сладкое, как ваши поцелуи!
— Значит, ты думаешь, что все хорошо? — с отчетливым холодом спросил молодой рыцарь. Он встал, не доходя до нее трех шагов, и молча зафиксировал взгляд на её лице, скрестив руки на груди.
Она вначале улыбалась, как бы случайно позволив меху соскользнуть с плеча и обнажить большую грудь с розовым соском. Ее рука скользнула вдоль живота и спряталась между ног. Сама невинность, если не приглядываться.
Она пыталась не отводить глаз, и продолжала улыбаться. Но долго не выдержала. Улыбка пропала и она потупилась. Домерик не намеревался как-то унижать или бить Ларну, но ее следовало поставить на место и преподать урок. Слишком уж она многое себя начала позволять!
— Я извиняюсь за свою непочтительность, — наконец сказала Ласка. Несмотря на показное смирение в голосе ее слышалась еле заметная злость. И даже такая она нравилась Домерику — это добавляло перчинки и остроты в их отношения.
Девушка продолжала лежать. От вида ее тела он почувствовал, как в бриджах стало тесно. Как же хорошо, что в его жизни есть такая девушка! Он все чаще признавался себе, что она ему нравится. Он привязался к ней. Конечно, она не пара, но сейчас это ни на что не влияло.