«Вот бля!», прозвучавшее на кухне, прекрасно было слышно и в гостиной. Антуанетта, сидя в своем любимом кресле, поспешила уточнить, обращаясь к Жанне:
– Прошу извинить моего сына. Я таким словам его не учила…
Повернувшись к Стефани, она прошептала:
– Ну мне-то ты можешь сказать, Стефани, ты беременна или нет? Я знаю, что принято выжидать три месяца и все такое, но кто знает, задержусь ли я так долго на этом свете.
– Хороший заход, но нет! – раздраженно ответила Стефани. – В конце концов, я не обязана все время пить, почему сразу надо подозревать, что я беременна! К вашему сведению, у нас вчера вечером были гости, и я слегка перебрала. Вот и все!
– То есть у тебя похмелье! – заключил Николя. – Прекрасно, мать семейства!
– Да отстаньте же от нее, – вмешалась Мартина, возвращаясь в гостиную с тостами и фуа-гра на подносе. – Освободите место на столе, пожалуйста. У меня в возрасте Стефани и Лоры было уже трое детей. Так что было бы вполне естественно, если бы она снова забеременела, но у каждого свой ритм. Кому инжирный джем?
Жак, уже сидя на диване, покосился на баночку, промелькнувшую у него перед носом.
– Тебе нельзя, дорогой, сегодня мы держим себя в руках.
– Мама, прекрати доставать девочек, – сказал Матье. – Ты была беременна мной, когда заканчивала учебу. Сегодня на это никто не пойдет. Если есть реальная профессия, зачем рисковать.
– Кого я достаю? Я и так бабушка двух очаровательных зайчиков. Мне не важно, будет ли у Поля с Жюлем младший брат или кузен, – заметила Мартина, проведя рукой по светлым волосам Жюля. – Но я все еще надеюсь заполучить когда-нибудь и внучку. Вы согласны со мной, Антуанетта?
Стефани мрачно посмотрела на Матье, и он ринулся на амбразуру:
– Нам пора выпить за нового члена нашей безумной семейки – за Жанну, за нас всех и за сочельник! Ваше здоровье!
Они чокнулись, но тут поднялся Жак.
– Ты куда? – зарычала Мартина, заметив, что ее муж пытается сбежать. – Можешь хоть на минутку забыть про свою оленину и спокойно с нами выпить? Устрицы все будут? Стефани?
Вернувшись с серебряным подносом в руках, Жак гордо заявил:
– Устрицы из Канкаля!
– И что? – спросила Лора.
– Ну, считается, что они самые лучшие, потому что… – неуверенно начала Мартина. – Пусть нам о них расскажет наш главный гастроном. Александр? В смысле, Матье… Вот черт, с третьей попытки у меня получится: Николя! Ведь недаром говорят, что устрицы из Канкаля самые лучшие?
– Бабушка, два евро! – встрял Поль, не отрываясь от трека с машинками.
– Почему два, малыш, я сказала только одно плохое слово. Может, съешь еще брецель? – попыталась она откупиться от внука.
– Дедушка только что выругался на кухне, если сложить, получится два евро! И я лучше съем еще кусочек вашего паштета.
– Фуа-гра? – спросил Жак у мальчика, и тот быстро кивнул.
– Сколько ему уже? Пять лет, да? – уточнил Александр. – Он далеко пойдет!
– Итак, что касается устриц… – начал Николя.
– А не все ли равно, а? – перебила его Лора.
– Итак, я хочу сказать… – продолжил молодой шеф, зацепив устрицу вилкой, – что это дело вкуса. Одни предпочитают более йодистые устрицы, другие более сочные, мясистые…
– Меня сейчас вырвет, – сказала Стефани. – Может, сменим тему?
– Тем более что в прошлом году мы все это уже обсуждали! – Антуанетта шумно высосала устрицу.
Когда первые бокалы были выпиты, а пустые устричные раковины сложены на блюде, Жак торжественно объявил:
– Поскольку мясо будет готово через час, предлагаю сесть за стол и приступить к закускам. Стефани, уложи деток. Подарки мы вручим им завтра.
– Вы хотите сказать «подарки Деда Мороза!» – возразила ему невестка. – Матье, ты не мог бы уложить спать наших детей? Спасибо, милый.
– Минуточку! Какой Дед Мороз?! Я же отменил его в этом году! Вы сказали, что Поль и Жюль его не заслужили, – пошутил Жак.
Жюль мгновенно разревелся. Стефани вскочила:
– Знаешь, Матье, я сама их уложу. Мне надо проветриться!
Мартина бросила на мужа мрачный взгляд, но он возмущенно огрызнулся:
– Опять я во всем виноват!
Глава 5
Кто старое помянет
Жак, угнездившись на диване с раскрасневшимся от огня и вина лицом, наслаждался жизнью: ему удалось завершить ужин, не облажавшись перед новенькой. С Рождеством 2008-го не сравнить.
В тот вечер Стефани ничего не пила и не ела, но не потому, что носила своего первого ребенка, просто свекор довольно сильно ее разозлил. Приехав еще днем, она предложила встретить Антуанетту, которая возвращалась из путешествия вечерним поездом. Она припарковала машину Жака прямо перед вокзалом и довольно скоро увидела Антуанетту среди последних выходящих пассажиров.