Пусть никто не оговаривается: что я как частный человек могу сделать? Ничего особенного не требуется. Будь только всякий истинным сыном Церкви, образуй себя по духу Ее, — и ничто противное сему духу не водворится среди нас. Если каждый отдельно не согласится слушать какое-нибудь превратное учение, как оно распространится? Если каждый отвергнет злой обычай, как он найдет себе место в обществе нашем? Если каждый неуклонно будет ходить по уставам Церкви, они будут владычествовать и во всех. Если б было так, тогда конец всем новым учениям, обычаям и нарушениям уставов Церкви, тогда, если и явится кто противного духа, будет извержен вон, как мертвый член.
Отчего зло распространяется? Оттого, что мы сами равнодушно смотрим на него и охотно поддаемся ему. Печатается неистинное — мы читаем и не оговариваем; вводится недобрый обычай — и мы не только не противимся тому, но охотно и сами увлекаемся им. А тем и другим еще раздражаем охоту писать неистинное, вводить недоброе, и зло растет. Не будь сочувствия и содействия с нашей стороны, всякое зло рассеется и исчезнет само собой. В добром и один много значит, Богу поспешествующу[3]. К тому же — кто когда оставляется один? Если зло, к которому не благоволит Господь, делается сильным общинностью — чего нельзя ожидать от общения в добре, которое всегда благословляет Бог?
Помолимся же, братие, чтобы Бог Господа нашего Иисуса Христа, Отец славы, дал нам духа премудрости и откровения к познанию Его (Еф. 1, 17), дабы мы не были более младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству обольщения, но истинною любовью все возращали в Того, Который есть глава Христос, из Которого все тело, составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена, получает приращение для созидания самого себя в любви (Еф. 4, 14–16). Аминь.