начальной школы, когда мое творчество заключалось в рисовании палок с шаром вместо головы. Я
взяла наброски в руки, уронив несколько листов на пол. Бродя по комнате, я высматривала, куда их
68
LOVEINBOOKS
можно спрятать, чтобы не натыкаться взглядом. Последнее, чего мне хотелось, – смотреть на них,
задумываться над рисунками, в которые я вложила душу, переигрывать прошлое, которое больше не
было моим.
Дверь в конце коридора хлопнула, и я бросила рисунки на кровать. Только бы мама не
увидела. Я постучала в ее дверь и подождала полсекунды, дав ей возможность ответить, прежде чем
тихо повернуть ручку.
Мама не слышала, как я вошла. Она была занята тем, что собирала вещи с пола. Моя
подушка была там и мои любимые джинсы – те, что я носила так часто, что затерла их до дыры на
коленке. Мой последний альбом тоже был здесь – тот самый, с набросками для школы дизайна. Один
она вырвала и как раз сейчас приклеивала к картону. Стеклянная рамка стояла рядом.
С минуту я наблюдала за ней. Мамины руки тряслись, пока она из всех сил пыталась
оторвать полоску скотча. Пол вокруг был покрыт салфетками, а рядом стояли пять недопитых чашек
кофе. Мама смертельно устала – я могла сказать это по единственному взгляду, но она боролась со
сном.
– Что ты делаешь? – спросила я.
Мама посмотрела на меня. Взгляд ее был отрешенным, будто она видела то, чего не было.
Озарившая лицо улыбка была грустной и полной призрачных надежд. Я знала этот взгляд, понимала
его больше, чем ей казалось. Каждое утро, просыпаясь, на несколько секунд – пока мой разум еще
дремал – я забывала, что Мэдди мертва. Спустя пару минут в голове прояснялось, я приходила в
себя, вспоминая горькую правду. Тем не менее, я жила ради этих пары секунд, жаждала их
повторения каждый раз, когда закрывала глаза.
– Прости, – выдавила я. Я не знала, что сказать, понятия не имела, как облегчить муку в ее
взгляде. – Я бы все исправила, если бы могла. Ты ведь знаешь это, правда?
Это не было враньем. Я не хотела быть Мэдди. Я хотела ее вернуть. Я бы изменила всю ту
ночь. Я бы ответила сразу, как только Мэдди позвонила. Я бы отказалась ехать и забирать ее. Я бы
написала Джошу и заставила бы его привезти мою сестру домой. Я бы сделала все эти «если бы»,
если бы у меня был шанс.
– Мэдди, это не твоя вина. – Мама быстро вытерла глаза, стоическая маска, которую она
носила неделями, снова вернулась на место.
Я не могла не удивиться тому, как долго она делала это. Сколько раз за прошедшие недели
она наливала мне чашку супа и обещала, что все будет хорошо, а потом шла в свою комнату, чтобы
безмолвно дать чувствам волю.
Она протянула руку, чтобы коснуться меня, вытереть с моих щек слезы. Я и не знала, что
плачу. Я отступила. Нет, я не заслуживаю и капли ее утешений.
– Я скучаю по ней и не знаю, как вернуть ее. Я стараюсь, правда, но ничего не работает. Я
постоянно все порчу.
– Неправда. – Я повернулась на голос папы.
Он посмотрел сначала на маму, а потом на пачку детских фотографий, лежащих на одном из
моих журналов. Следующие слова он произнес со вздохом, и я не знала, мне или маме они
предназначались:
– Ты хорошо справляешься. Лучше, чем можно было ожидать.
– Почему ты здесь? – спросила я.
В руках у него все еще был портфель, на шее – галстук, пусть и уже развязанный. Он
отправился на работу в понедельник, сразу после похорон. Уходил рано, но работал до позднего
вечера каждый день.
– Позвонили со школы и сказали, что ты пропустила почти все уроки. Я позвонил Алексу, но
он тоже не мог найти тебя. Я пытался звонить тебе, ты не отвечала.
Я достала из кармана телефон и уставилась в него. Девять пропущенных вызовов. Четыре от
папы. Четыре от Алекса. И один от Джоша. Я не слышала звонков. Игнорируя остальные, я кликнула
по звонку Джоша. Сообщения нет. Ничего нет.
Папа взял меня за руку и мягко сжал, привлекая мое внимание.
– Нам нужно об этом поговорить, Мэдди. Нам втроем нужно пройти через это.
Я высвободила руку и пошла прочь.
– Мэдди, стой, – позвал меня папа. – Это не может больше продолжаться. Нельзя больше
притворяться, что все хорошо.
69
LOVEINBOOKS
– Вы когда-нибудь хотели, чтобы выжила Элла? – Нечестно было это спрашивать. Если бы
они ответили «да», если бы сказали, что хотели, чтобы выжила Элла, я все равно бы не призналась,
не рассказала им, кто я на самом деле. А если бы сказали «нет», если бы сказали, что счастливы, что