А вот я не растерялся и привалил лидера в забеге (на то и расчет был). Правда, с этим так не повезло, упал, откатившись за какую-то кучу мусора, но явно жив, хотя и не очень. Третий тоже успел спрятаться, видимо, не очень любил публичные выступления.
Вот тут бы я и спекся при грамотной тактике противника. Мне менять позицию под двумя стволами - верная смерть. А контролировать обоих вряд ли смогу, так что один обойдет с тылу или с фланга - и плакали котята без мамкиного молочка. Да вот только я забыл, а они и не знали - снайпер никуда не делся и ситуацию отслеживал. А потом и начал принимать участие в наших игрищах. Ни в кого почти и не попал, как позже выяснилось, но и без того сначала прижал парочку, дав мне возможность сменить позиции, а потом и выгнал на меня еще целенького, прямо под очередь в упор, на этот раз в голову (вот он то мне, в ответку, и поубавил количество активных верхних конечностей).
Второго, то есть подраненного когда-то первого, пришлось выковыривать конкретно. Стоило только высунуться из-за камешка, как он мне головушку-то и причесал с элементами садизма. Держать все же тяжелый ствол одной рукой оказалось не очень удобно, особенно в лежачем положении, поэтому после такого горячего приветствия просто вскочил на ноги, прижимая указательным пальцем гашетку, вздернул ствол от земли к горизонту. Главное, траекторию выбрал правильную, на пересечении с тушкой противника. И несколько пулек что-то в ней так сильно повредили, что противник совсем сломался.
А я остался жив.
На ногах стоять оказалось сразу почему-то очень тяжело, левое плечо пульсировало противными туками, словно не сустав там раздраконили в лохмоты, а кариесный зуб напоминал о себе, обещая незабываемую ночь. Ну, это таким образом организованы здесь болевые ощущения, сильно сниженные в первые мгновения и сглаженные, что ли, они нарастают почти до привычной интенсивности, если не принимать никаких мер, надеясь только на «естественную» регенерацию организма. Да, можно, конечно, экономя склянки с красненьким, отлежаться, стирая зубы от мучительной боли, за пару деньков все и пройдет. Да только время в рейде - это наше все, и тратить его так бездарно - так это лучше и шага за периметр Базы не делать, умнее получится. Вот и приходится сначала затариваться весьма ценными и банально дорогими «лечилками», чтобы потом их щедро использовать, восстанавливаясь до приемлемых значений уровня здоровья, чтоб хоть без зверских штрафов.
Но пока боль щадила мое самолюбие, позволяя осознавать себя бесстрашным героем, только что сразившим многоглавого дракона и готового хоть сейчас запрыгнуть на вполне себе благодарную принцессу с понятием. Вот только на принцессу не тянуло, а тянуло вниз, к земле, к покою и безмятежности.
Судя по звукам стрельбы, бой еще не закончился, да и то, мы-то всего минут пять, как перевалили через завал, так что нашим, оставшимся в явном меньшинстве, с учетом подраненных при артобстреле, не так-то просто поковыряться во всех щелях, додавливая противника. Помочь бы не мешало, а...
Но мысль вяло всплыла где-то на окраине обозримого сознания и тотчас затерлась другой, более удобной и комфортной, о том, что я попросту не успею, со своими травмами и ранениями, да и стрелок из меня теперь весьма никудышный, да и вот еще что-то было, не успел додумать, прорезался командир.
- Костя, не мельтеши, справимся без тебя.
- Ага, я понял, Салам...
- Их тут всего пара осталась, семечки.
Ясно, командир просто не хочет лишнего урона на собственную голову, зажали гавриков с нескольких сторон, постреливают беспокоящее (боеприпасы не дармовые, хоть и копеечные, но из разряда тех копеек, что рубль берегут) и ждут, когда те занервничают и ошибутся. А ошибку им прощать ну никто не собирается.
Так, а чего ж он только ко мне обратился, чего Лёху позабыл...
И чуть не взвыл, поняв, что про друга я и забыл совсем, сам жив - и ладно, и все. А командир потому, видно, только меня и вызвал, что больше некого. Как же так, как я так, забыл, бросил!.. сволочь...
И, вместо того, чтобы проверить лёхино состояние по планшету (вот что за башка с дыркой по ветру, видать, последствия ранения), я тупо рванул в его направлении, к той точке, где последний раз отметил его живым.
Ну, как рванул. Вы представляете себе, как двигается беременная улитка по гладкой столешнице, залитой скользким и вязким сиропом. Вот и я не представлял, ровно до этого момента.
4.
Подлечились, как смогли; не тащить же раненных на себе, когда и сами еле языком переставляем. Жалко было этих красных пилюль, хоть плачь. Ну, с красными сэкономили, потребляли скромно, только чтобы за половину максимального уровня здоровья перевалить. А вот черные, антитравматические, глотали вот уж точно со слезами: и дорогие, что золотые унитазы, и не так их у нас много. Вот первый раз у нас такое, чтобы столько расходников потерять на восстановление. Так и подумаешь, что проще, всем слиться и потерять лишь часть опыта, или вот так разорительно восстанавливаться до уровня колченогих калек, потому что больше нечем?