У Эрбера есть все основания любить доктора Скота, который трахал его, не боясь проказы, хотя от очка можно точно так же заразиться, как и от любого другого органа; любить человека, который принес ему в жертву собственную дочь, ведь никто не станет утверждать, что Кармина не умерла, ее похоронили, и о ней больше ни слова; любить врача, который обожает его до такой степени, что купил себе монопольное право на свидания с ним, он разорится, если так будет продолжаться, так неужели же Эрбер его не любит? Но Эрбер его не любит, ведь это и есть школа Капо, когда чувствуешь, что никакие ромашки тебя не удержат, всякому, кто обрывает лепестки, кажется, будто у него есть шанс, даже если он старый и нищий, хотя это совсем не так, с другой стороны, какой идиотизм, ведь ладно уж старики, если только у них есть кубышка, но с какой стати оставлять в деле нищих? Школа Капо учит: зачем любить доктора Скота за его деньги, раз он их дает, даже если его не любишь? Платить авансом за все свидания с Эрбером было ошибкой, ведь школа Капо учит: зачем любить людей, которых не любишь? С какого перепугу Эрберу влюбляться в доктора Скота, которого он в глубине души презирает? Потому что тот дает ему денег? Но если бы доктор мог насиловать Эрбера бесплатно, он бы не церемонился, Скот сорит деньгами не из щедрости, а лишь потому, что влюблен по уши и задница Эрбера для него нередко дороже пятисотфранковой купюры, ведь деньги не пахнут, а очко парнишки — подлинное лакомство, сладостная смесь высохших малафьи и говна, слившихся воедино под соусом из пота, доктор мог бы часами не вынимать оттуда свой нос, если бы такое положение в конце концов не начинало раздражать его член.
Истязая Эрбера, Скот из предосторожности частенько дает ему нюхать монокараб, который продает за бешеные деньги, это кокаин, парнишке от него, конечно, не легче, но зато можно обезболивать дыхательные пути, а сочетание с психо совершенно не опасно, напротив, на него быстро подсаживаешься, это вам не алкоголь с антибиотиками, которые представляют угрозу для жизни, если принимать их вместе, тогда как колоться можно и пьяным или с температурой под сорок, барыги требуют только того, чтобы у вас были деньги, поэтому счастье доступно молодняку; раз уж никому не запрещается заниматься проституцией, дилеров даже нельзя упрекнуть в том, что они не распространяют наркоту бесплатно, ведь тогда бы сутенерам настал капец, героин — пожалуй, лучшее средство уплатить по счету за любовь, доктор прекрасно это понял, чем больше проституции, тем больше клиентов, никого, кроме насильников и насилуемых, это улучшает отношения между людьми, ведь жиголо мы платили, и они лежали бревном между ног, заставляя делать всю работу за них, тогда как насилуемым насрать, довольны ли вы или потрахались неудачно, им нужно только, чтобы можно было звать на помощь и метаться во все стороны, как будто оргазм не требует хотя бы минимальной сноровки, насилуемыми нужно постоянно заниматься, чтобы удерживать их на месте, они здесь только для того, чтобы их ебали, и не забыть закрутить им руку за спину, иначе они удерут, оставив вас со стояком, они мечтают лишь об одном — убежать домой, где они, возможно, займутся любовью наедине, но их настолько приучили к роли жертвы, что быть насилуемым ради удовольствия им больше в кайф, им вбили в головы, что насильники — жадюги, и теперь насилуемые считают, что их разводят, когда ебут прямо на улице, однако насильники жмутся не больше остальных, просто им говорят, что нужно бороться с проституцией, так что остается лишь насиловать мальчишек, перед молодежью стоит выбор — быть жертвой насилия или заниматься проституцией, но если кто-то пытается совместить и то и другое, осыпая вас во время ебли тумаками, а потом еще и требуя за это денег, то получает по заслугам, когда его оставляют в слезах на тротуаре с обвафленным очком и без гроша в кармане, проститутки в более выгодном положении, ведь если любишь заниматься любовью прилюдно, совсем необязательно мечтаешь, чтобы при этом присутствовал кто попало, толпу пришлось бы тщательно просеивать, но когда насилуешь кого-то посреди улицы, то в силу самих обстоятельств становишься вором и не станешь от этого отказываться только потому, что мимо проходит какой-то дебил, так, например, Бинго становится за плечом Скота, когда тот трахает на Главной улице Кретьена, ну и во имя чего учитель стал бы пользоваться мальчишками доктора? Остается лишь насиловать их самому, если он наконец-то решился попробовать, единственный способ отвадить неприятных вуайеристов — пригласить насилуемых к себе домой только с теми зрителями, которые вам по душе, но когда доктор дрючит Мишу на карантине, парнишка притворяется, будто кончил, из-за чего невозможно доказать, что это изнасилование, а не банальная проституция, и приходится башлять.