— Что там у «Красного Путиловца»? — спросил Аркадий, увидевший, что соседний броневик встал.
— Сигнализирует, что есть внутренняя неисправность, — ответил башенный пулемётчик.
Машины ломаются — это неизбежно. Ресурс некоторых броневиков начинает подходить к концу, а скорость производства новых не компенсирует потери.
«Нужна мощная автомобильная промышленность», — подумал Аркадий. — «Но всё это нужно строить, а у страны и без того хватает проблем. Ресурсов не хватает, несмотря на то, что ситуация сейчас значительно лучше, чем в конце семнадцатого. А потому что все эти ресурсы до сих пор сгорают, как младенцы, на жертвенном алтаре всем известному божеству — войне. Нужно побыстрее кончать с корниловцами и устанавливать советскую власть во всех российских губерниях и областях».
Такая внезапная библейская ассоциация была для него неожиданностью. Он никогда не был религиозным человеком, потому что очень рано разочаровался в религии.
«Сжигание младенцев на жертвенном алтаре?» — подумал он. — «Так жертвовали Молоху, богу моавитян, ханаанеян и аммонитян. Ветхий завет полон подобного».
Библию Аркадий читал, но только для зубрёжки нужных псалмов, чтобы успешно сдать Закон Божий. В общем-то, он все эти «зуб за зуб» и «не судите, да не судимы будешь» в обиходе не применял и эта игра разума его слегка насторожила.
«Алексей, похоже, влияет остатками своего сознания», — подумал он. — «Он был, насколько это возможно в его возрасте, верующим человеком».
В целом, его беспокоили эти «постэффекты», оставшиеся после Алексея. Этот его дед, из-за которого мальчик испытывал глубокий комплекс вины, являющийся в кошмарах в паршивые моменты жизни, некоторые привычки, чуждые Аркадию — всё это не могло оставаться без его внимания. Было над чем подумать.
Десант снова покинул отсеки и принялся добивать выживших.
Всё это наступление, помимо того, что открывает путь на города Транссиба, преследует дополнительную цель. Это ещё и психологическая операция.
Белое движение, представленное, пока что, корниловскими мятежниками и примкнувшими к ним казаками, получило сегодня недвусмысленное послание — у Красной Армии дохрена снарядов.
Как можно воевать с тем, кто начинает наступления со столь роскошных артподготовок? Наверное, нужно ответить тем же — а где взять столько снарядов? Вывод — война против Красной Армии может иметь только один финал.
Лавр Георгиевич мог предположить, что его будут бить броневиками, зарекомендовавшими себя главной ударной силой РККА, но в этой операции броневики выступили больше как средство доставки.
Просто осознание того факта, что тут не получится свести боевые действия к изнуряющей траншейной войне, должно подорвать боевой дух корниловцев.
Именно этой подачей Немиров и выбил из Ленина разрешение на такое нуворишское суточное расходование снарядов. Запугать и привести к покорности — вот какие цели Аркадий ставил перед этой операцией.
Судя по тому, что после такой артподготовки вражеские солдаты больше не были готовы оборонять занятые рубежи, как минимум, часть успеха достигнута.
Третья линия была преодолена по быстро установленным бревенчатым перекатам, после чего броневики вышли на оперативный простор. Теперь можно свободно атаковать тылы укреплений противника, а можно и не атаковать их, полностью заблокировав — в обоих случаях исход будет легко предсказуемым.
Подошли стрелки из 1-го и 2-го полков, в пешем порядке — они должны занять то, что осталось от укреплений и разобрать завалы, оставшиеся от блиндажей. А дальше кавалерия.
«Словно не было у корниловцев чужих примеров…» — подумал Аркадий, рассматривающий окрестности в стереотрубу. — «Словно никогда такого не было и вот опять».
После такого прорыва, который невозможно закрыть, войска мятежников должны начать немедленное отступление. Только вот у Аркадия всё рассчитано — скоро в дело вступит кавалерия, которая не позволит никому уйти. До Казани доберутся единицы…
С запада приблизилась группа численностью до роты, возглавляемая офицером, размахивающим белым флагом. В качестве белого флага выступала рубаха, закреплённая на шесте. Символ понятный.
К группе будущих военнопленных отправился бронеавтомобильный взвод младшего лейтенанта Игнатюка. Аркадий пронаблюдал, как мятежники побросали оружие в одну кучу, после чего скинули туда же портупеи.
Сегодня много кто сдастся — после такого деморализующего удара воля сопротивляться останется не у каждого.
«И это ведь тоже бывшие царские солдаты, как и мы…» — промелькнула в голове Немирова мысль. — «А вся разница — сегодня Кали выступила на нашей стороне».