Выбрать главу

Глава пятая. «Фаустшлаг»

*15 февраля 1918 года*

— Не думаю… — покачал головой Аркадий.

— Тогда чего медлят? — спросил озадаченный капитан Удальский.

— Да чёрт их разберёт… — пожал плечами Немиров. — Может, не видят в нас большой проблемы. Может, потеряли уверенность в своих силах и теперь не знают, что делать. Последнее — вряд ли.

— Да, вряд ли, товарищ подполковник, — согласился капитан Воронов.

— Во всяком случае, мы выглядим слишком подозрительно, — произнёс Аркадий. — Пехотные полки, стоящие на станции без прикрытия — это всегда подозрительно. А кавалерия, стоящая прямо за ними — это ещё более подозрительно.

Броневики, в первый же день, были замаскированы в деревне. В сараях, в стогах сена и в ближайшем лесу. Немецкие аэропланы, летавшие на разведку, не должны были обнаружить ничего подозрительного, но это-то и было для них самым подозрительным.

Союзная авиация подтвердила, что противник концентрирует силы на занимаемой станции, причём, преимущественно, прибывают грузы. Это значит, что сейчас у немцев идёт подготовка к наступлению, несмотря на то, что оно не является секретом.

«Наверное, они думают, что мы ничего не сможем сделать и прислали сюда всё, что у нас есть», — подумал Немиров. — «У них, наверняка, сложилось впечатление, что с нашей армией всё кончено и ждать больше нечего — пора брать своё».

— А оборону мы занимать не будем? — спросил Удальский.

— Не будем, — покачал головой Аркадий. — Мы успеваем реализовать нашу операцию, поэтому пусть этим занимается 7-я дивизия.

На случай провала операции, была предусмотрена оборона станции, чтобы замедлить немецкое наступление до прибытия сил с Юго-западного фронта. Для этого уже вырыты окопы и установлены пулемёты. Артиллерия только подъезжает, но немцы, так и так, не успевают ударить раньше её прибытия.

Самая ключевая особенность этой местности — это междуречье Днестра и Прута. В самом узком месте фронт имеет ширину двадцать километров, причём именно там стоит 7-я дивизия.

— Дождёмся только, пока кавалеристы доедут… — произнёс Аркадий и посмотрел вдаль.

*19 февраля 1918 года*

— Всё! По машинам! — приказал Аркадий.

Немцы, наконец-то, всё взвесили, оценили, обдумали, и решились наступать.

Сухопутная разведка прислала сообщение, что вражеские войска строятся в наступательный боевой порядок.

До позиций механизированного полка немцам пешком идти почти сутки, потому что тридцать километров, но скоро они будут удивлены.

«Джеффри-Немиров» загудел и тронулся. Двигатель почти не слышно, так как броня всё перекрывает, но вот вибрации ощущались полноценно.

Ну и запах выхлопа, естественно, легко проник в боевое отделение — выхлопная труба сконструирована не очень удачно. В исходной модели она расположена за кабиной водителя, ведь за водителем должен быть только груз, но на Путиловском заводе выхлопную трубу, согласно чертежу Немирова, слегка удлинили и оттянули назад. Увы, он неправильно рассчитал возможную степень задымления, поэтому дым проникает через все щели и пока они не поедут, внутри будет вонять.

Броневики, согласно плану, выстроились в автоколонну и поехали по заранее расчищенной от снега дороге.

«Джеффри-Немиров» и «Фиат-Ижорский» показывают неплохую проходимость на пересечённой местности, но вот «Гарфорд-Путилов», увы, может застрять где угодно и как угодно.

Шины каждого броневика обвесили цепями, чтобы повысить проходимость, но «Гарфорду-Путилову» это помогло не сильно.

В итоге они, если хотят остаться с полноценной артиллерийской поддержкой, должны ехать по хоть какой-то дороге.

— Откуда ты, товарищ фельдфебель? — спросил Аркадий у второго номера.

— Из-под Иркутска, товарищ подполковник, — ответил фельдфебель Степан Ингерд.

— Вот, кстати, раз ты из-под Иркутска… — произнёс Аркадий. — У вас китайцев там много живёт?

— Много, — ответил Ингерд. — В полях пашут и по тайге шастают, соболя бьют. Народ работящий, но не любят их у нас.

— То, что работящие — это известное дело, — кивнул Аркадий. — Прямо много их?

— Да хватает, товарищ подполковник, — ответил фельдфебель. — А что у вас с ними за дела?

— Да нет никаких дел, — отмахнулся Аркадий. — Просто, интересно. Ну, расскажи, как жил до войны? И что будешь делать, как война закончится?