*28 февраля 1918 года*
— … четыре генерала, двести шестнадцать обер-офицеров, а также около ста тридцати тысяч солдат, — продолжил зачитывать список генерал от инфантерии Алексеев. — И это только кайзеровские войска! Австро-венгерские войска потеряли не менее четырёхсот тысяч пленными, ранеными и убитыми! Генерал Брусилов также докладывает, что взяты Станислав, Сучава и Черновцы! 1-я конная армия столкнулась с отчаянным сопротивлением буржуазных наймитов только на подступах к Мукачево!
Петроградский Совет, состоящий из двух с половиной тысяч рабочих и солдатских депутатов, ошеломлённо слушал его доклад.
— Составы прибывают в Станислав и привозят с собой тысячи солдат подкрепления! — продолжал вдохновлённый Николай Николаевич, уже оторвавшийся от текста рапорта. — Есть убедительные шансы на то, что мы сможем изгнать противника из Подольской губернии! Но самое главное, что мы получаем — это трофеи!
Он обратился к другому документу, содержащему в себе предварительный список захваченного.
— Двадцать девять паровозов! — вновь заговорил он. — Враг потерял около шестисот тысяч винтовок разной модели, примерно девять миллионов патронов разного калибра и около двухсот тысяч снарядов! Двести девятнадцать полевых орудий! Четыре тяжёлые гаубицы! Захвачено двенадцать тысяч лошадей! Ещё…
— Это замечательно, товарищ генерал, — произнёс Ленин. — Но лучше скажите нам, каким образом это было достигнуто.
Он уже прекрасно знает, как такое получилось, ведь лично санкционировал действия подполковника Немирова, но вот остальные депутаты не знают.
— Мною, совместно с подполковником Немировым, была разработана инновационная тактика, — заговорил Алексеев. — Заключалась она в концентрации пулемётных и пушечных броневиков, а также обычных грузовиков в составе одного полка, который мы начали именовать механизированным. Скорость, манёвренность, огневая мощь — всё это было концентрировано на очень узком фронте и это привело к тому, что…
Он вдохновенно объяснял, что именно совершил подполковник Немиров, а именно — громко произнёс новое слово в военном деле.
Впрочем, он не забыл и о вспомогательной компоненте, которая и сыграла ключевую роль, когда был прорван фронт — о 1-й конной армии. Особо он отметил, помимо генерала Брусилова, лейтенанта Будённого, который со своим эскадроном ворвался в Сучаву и успел предотвратить убытие состава с артиллерийскими снарядами.
Главное, на что напирал в своём объяснении генерал Алексеев — это то, что механизированные полки, пока что, не способны заменить остальную армию. Кавалерия нужна, пехота нужна, но вот в качестве ударной мощи, способной прорывать фронты, впредь должны быть использованы броневики и грузовики.
А на перспективу, он рекомендовал рассмотреть полную замену конной тяги на автомобильную. Лошади уже изжили своё, поэтому армия нуждается в новом уровне мобильности.
— Я думаю, ни у кого не осталось сомнений в том, что генерал Алексеев и подполковник Немиров проделали сложнейшую и впечатляющую работу, — произнёс Владимир Ильич, когда генерал закончил говорить. — Важно понимать, дорогие товарищи, что в эту неделю произошёл коренной перелом в этой войне. Наша доблестная Красная Армия, первая армия рабочих и крестьян, показала своё превосходство над озверевшими от крови империалистическими варварами! Этот триумф мы никогда не забудем! Никогда!
Он оглядел присутствующих вдохновлённым взглядом.
— Теперь, когда империалистические амбиции кайзера Вильгельма получили хлёсткий и решительный ответ, наша молодая страна получила доминирующее переговорное положение! — продолжил Ленин. — Мы навяжем этим буржуазным варварам наши справедливые условия! Мир! Без уступок и требований!
*7 марта 1918 года*
— Что-то не похоже, что его решению были рады в Петросовете, — произнёс Аркадий, снимая шерстяные перчатки.
Всё ещё холодно, а он ещё и на улице с утра. Только сейчас вернулся в блиндаж, но это его вызвали — генерал Алексеев приехал и захотел поговорить.
— Тут не поспорить, — кивнул Николай Николаевич. — Как говорят, не менее половины депутатов теперь хотят продолжения войны. Возглавляет их некий Лев Троцкий. Он громче всех кричит, что теперь, когда немцы ослаблены поражением, мало требовать у них мира без уступок. Теперь, по его словам, самое время навязывать разрешение большевицкой агитации в Германии, территориальных уступок и денежной компенсации за понесённый ущерб.