С каждым годом разрыв будет всё шире и шире, поэтому очень ценно сохранять подобные элементы. Например, Гитлер и Муссолини — это известные переменные, а вот кто придёт на их место, если они вдруг умрут…
А что, если к власти придёт кто-то умный и умелый, холодный и расчётливый, который не найдёт на своём пути препятствия в виде того же Адольфа Гитлера?
Гитлер в качестве будущего противника Немирова полностью устраивал. Суеверный, реально помешанный на идеологии, а в душе навсегда ефрейтор. Такой человек, как правило, склонен принимать иррациональные решения, а это самое лучшее, что только можно желать, когда воюешь против него.
— Да, интересно, интересно, — медленно покивал Владимир Ильич. — Это следует обдумать, но, пока что, как любопытную гипотезу.
— Если это не очередной… прогноз товарища Немирова, — усмехнулся Сталин. — Прогнозы товарища Немирова, к моему изрядному удивлению, имеют поразительную способность сбываться. Это ведь прогноз, Аркадий Петрович?
— Возможно, — пожал тот плечами.
— Как ты пришёл к такому сложному умозаключению? — поинтересовался Яков Михайлович.
— У меня было время на размышления, — ответил Немиров. — Возможно, это удивит вас, но если хорошо наладить службу во вверенном подразделении, то освобождается довольно много свободного времени. Я трачу его на мыслительную деятельность.
— Это полезно, — улыбнулся Сталин. — Кстати, хорошо, что ты напомнил мне о мыслительной деятельности. Я слышал, что ты собираешь молодых и перспективных офицеров и унтеров. Есть тут у нас один на примете…
— Я нашёл его лично, — сразу же сказал Свердлов. — Звать его Георгием Жуковым — младший унтер-офицер, происхождения хорошего, отец — сапожник, мать — крестьянка. Образование — церковно-приходская школа, но он закончил её с отличием. Сразу видно, что умный молодой человек.
— Рассмотрю, — спокойно произнёс Аркадий, с трудом удержавшийся от проявления изумления. — Чем проявил себя?
— Очень хорошо помог ячейке в Калужской губернии взять власть, — ответил Яков Михайлович. — Сформировал добровольческий отряд, сагитировал гарнизон перейти на сторону большевиков, а также отразил контратаку лояльных Временному правительству солдат. Организаторские способности у него на высоте, решительности ему не занимать, а что по военному образованию — сам посмотришь. Командиры отзываются о нём положительно, ну и два георгиевских креста есть.
— Значит, действительно, нужно очень внимательно рассмотреть кандидатуру, — кивнул Аркадий. — Такие люди нам нужны, такие люди нам важны…
Глава пятнадцатая. Компьен
*29 октября 1918 года*
«И вот, я здесь», — Аркадий, сопровождающий генерала Алексеева, вошёл в знаменитый вагон, который впоследствии назовут компьенским.
Австро-Венгрия официально капитулировала — это случилось 25 октября, то есть, буквально, четыре дня назад. Это вызвало некие внутренние процессы в правительстве Германской империи, что подтолкнуло социал-демократов, «внезапно» получивших большинство в Рейхстаге, начать решительно действовать.
Переговоры начались ещё 15 октября, в этом самом вагоне, но заходили в них немцы со сравнительно твёрдой позицией, исходящей от немецкого генералитета. Теперь, когда ситуация начала стремительно ухудшаться, левые социал-демократы, всю войну твердившие о губительности действий империалистов, обрели существенную значимость и начали делать громкие заявления.
Только вот есть информация от Розы Люксембург, которая вышла на связь с генералом Алексеевым. Она сообщила, что вся эта демократизация Рейхстага — фикция. (1)
«Немцы хотят свалить всё на социал-демократов, которых избирательно напихали в Рейхстаг», — подумал Аркадий. — «Что-то такое я читал…»
Подробностей вспомнить не удалось, но он смутно помнил, что там была какая-то хитрая комбинация. Вероятно, это она и есть — заключить мирный договор руками социал-демократов, которые и будут главными виновниками поражения. Очень тонкая работа.
— Генерал-полковник, — кивнул маршал Фош.
— Маршал, — кивнул ему Алексеев.
Боевые действия остановлены, поэтому на фронтах затишье, но вооружённых людей вокруг этого леса, тем не менее, слишком много. Даже Аркадий при своём наградном Кольте.
— Предлагаю отобедать и обсудить контекст переговоров, — предложил Фердинанд Фош.
Генерал Алексеев кивнул.
Они перешли в соседний вагон, который служил столовой.
Адъютанты маршала уже сервировали стол. Главным блюдом будет запечённая с лимоном утка, а ей «ассистируют» тушёная краснокочанная капуста, картофельный гратен, французские багеты, французские сыры и фруктовый тарт. Выглядит всё это роскошно — маршал не отказывает себе в удовольствиях.