— То ахмак хасти агар фикр карди ми-тавани аз инджа убур кони, — с сильным русским акцентом произнёс Аркадий.
Это фарси, который он учит у рядового Шилина. Эту фразу, означающую «Ты дурак, раз считал, что сможешь пройти здесь», он специально заучивал, чтобы получилось естественно и красиво, но получилось неестественно и некрасиво. Впрочем, главного он добился — караванщик его понял.
И этот караванщик проговорил что-то на фарси, но из его речи Аркадий разобрал только «ты», «идти», «я» и «караван». Ещё там было «рухсатнама», что переводится как «разрешительный документ».
— Нишон беде, — потребовал Аркадий.
Караванщик вытащил из халата потрёпанную бумагу.
Текст был на русском. Написано, что Рахамим Давидович Исхаков, предъявляющий это разрешение, имеет право заниматься оптовой торговлей шёлком в Ферганской области. Подписал это разрешение генерал-майор Андрей Петрович Чайковский, военный губернатор Ферганской области, 5 июля 1899 года.
— Спроси его, он что, еврей? — приказал Аркадий рядовому Ивану Шилину.
Рядовой спросил, а караванщик сразу же начал возмущаться и яростно отрицать свою принадлежность к многострадальному народу.
— Переведи ему, что всё найденное в его караване оружие — это основание для отправки на каторгу, — приказал Немиров. — А попытка выдать себя за другого человека — это отягчающее обстоятельство. Взять их.
Судя по имени получателя лицензии, это еврей, сумевший выбить себе разрешение заниматься торговлей сверхценным товаром. В Российской империи действует почти что официальный антисемитизм, а ещё есть черта оседлости, запрещающая евреям селиться везде, кроме ряда западных губерний.
В такой экстремальной обстановке очень трудно вести бизнес, поэтому евреи проявляют чудеса акробатики, когда добиваются подобных разрешений.
Возможно, Исхаков сунулся в Афганистан, где его и убили или ограбили, после чего разрешение оказалось в руках пуштунов, которые посчитали, что это такой «вездеход», открывающий доступ в богатые, по их меркам, земли кафиров. А может, разрешение просто украли — всякое бывает.
Пограничники окружили «еврейского караванщика» и наставили на него винтовки.
Уже прошло достаточно много времени, чтобы все пограничные пуштунские племена поняли, что вот через эту заставу, с любым оружием, хода нет. Но нет, теперь они пытаются хитрить…
Одна винтовка системы Мосина, две винтовки системы Бердана, а также одно ружьё системы Крнка. Последняя требует уникальные патроны, которые имелись в поклаже, правда, в количестве сорока трёх штук.
Караванщиков заперли в уже вырытом и оборудованном зиндане, где они содержат задержанных в летнее время. Для зимнего времени у них до сих пор есть только одна камера в штабе, но до осени они достроят нормальное тюремное помещение.
Стройка прекращается только в тёмное время суток и по выходным, а всё остальное время солдаты долбят породу и строят.
Башню было решено ставить, поэтому до зимы на заставе живут строители из Скобелева. Уже есть три этажа — осталось ещё два и отделочные работы.
Два взвода Аркадий разместит в башне, чтобы всегда был резерв, который выживет даже в случае внезапного нападения хоть парашютным десантом.
На зиму строители уйдут обратно в Скобелев, а весной вернутся, чтобы построить каменную казарму.
Материал для казармы везут караванами, которые приходят почти каждый день.
Это всё организовала Мария Константиновна, отправившая Нарцисса в Скобелев, чтобы он оттуда руководил всеми закупками и логистическими процессами.
Камень везут из Коканда, древесину оттуда же, а цемент едет из центральных губерний.
Это очень сложное предприятие, требующее серьёзных усилий со стороны солдат и самого Немирова, но зато у них уже самая серьёзно укреплённая застава в регионе.
Даже сейчас, в недостроенном состоянии, она принципиально непроходима без серьёзной артиллерии. Две роты солдат способны остановить тут тысячи…
— Кузьмин! — позвал Аркадий. — Запиши все номера и сличи с уже записанными!
Глава пятнадцатая
След шакала
— Эй, подпоручик! — крикнул какой-то пуштун, стоящий метрах в двухстах от заставы. — Выходи — говорить будем!
— Ваше благородие, — обратился к Аркадию один из солдат, Тарас Синицын. — Может его «того»? Пристрелить?
— А за что? — усмехнулся тот.
— Ну, видно же, что из разбойников зарубежных, — пожал плечами солдат.
— Нет, лучше поговорим сначала, а там посмотрим, — вздохнул Аркадий, после чего подошёл к почти законченной стене. — Ты кто такой⁈