Такие мысли всё больше отвращали Аркадия от идеи обращения к Фёдорову.
«С другой стороны, можно вступить с ним в переписку», — подумал он. — «И, через Марфу с Пахомом, позаботиться о его финансовом обеспечении. Полагаю, что во время войны у него не будет достаточных для разработки оружия средств — это решаемо».
Удовлетворившись этой мыслью, Аркадий начал обдумывать следующую — как его найти?
— Это собака? — спросил Аркадий.
— Нет, это шакал, ваше благородие, — покачал головой подпрапорщик Буркин.
— У пуштунов это что-то значит? — задал Немиров следующий вопрос.
— Не знаю, ваше благородие, — ответил подпрапорщик. — Наверное, что-то значит по-ихнему. Не просто так же они его на шест нанизали…
Труп шакала был принесён сюда сегодня ночью, в сотне метров от стены заставы. Часовые услышали непонятную возню и открыли огонь, но злоумышленники сумели скрыться. А с утра Аркадий начал разбор полётов.
— Кто стрелял? — спросил он, заметив кровь на камнях.
— Рядовые Панфилов и Иванов, ваше благородие, — ответил подпрапорщик.
— Не знаю, кто из них попал, но попадание было хорошее, — произнёс Аркадий, присаживаясь у лужицы крови. — Вскрики были?
— Никак нет, ваше благородие, — ответил подпрапорщик.
Кровавый след стелился по ущелью и удалялся в направлении афганских гор.
— Значит, наповал положили, — усмехнулся Аркадий. — Позовите их сюда.
Наказания и поощрения должны быть безотлагательными и шокирующими.
Двое рядовых, которых оторвали от заслуженного сна, прибыли к месту происшествия. Сонные и до сих пор усталые — спать они легли примерно час-полтора назад.
— За оперативное реагирование на возникшую угрозу безопасности заставы, вы заслужили денежное вознаграждение, — сообщил им Немиров. — По рублю на брата. Держите.
Он вручил этим двоим по серебряному рублю и похлопал их по плечам.
— Молодцы, — похвалил он их.
— Рады стараться, ваше благородие! — одновременно гаркнули они.
— Возвращайтесь в казарму и спите — заслужили, — отпустил их Аркадий.
Несмотря на то, что попадание было почти случайным, это убийство смазало весь эффект от пугающего предупреждения. Труп шакала, как понял Немиров, должен был встревожить солдат и поселить в их душах страх перед таинственными и невидимыми пуштунскими воинами…
Теперь же счёт 1:0 в пользу заставы, а психологическая операция произвела нулевой эффект — было продемонстрировано, что у пуштунов есть кровь и она легко может быть пущена.
— Доведи до всего личного состава, подпрапорщик Буркин, — заговорил Аркадий, смотрящий на горы впереди. — За каждого убитого пуштуна, подкрадывающегося к заставе с недобрыми намерениями, полагается премия — один рубль серебром. Касается это только часовых.
— Слушаюсь, ваше благородие, — козырнул Буркин.
— Уходим.
Пришло письмо от Марии Константиновны.
Стихотворение, написанное Аркадием, произвело на неё неизгладимое впечатление, поэтому она попросила почаще присылать стихи.
В одном из писем она призналась, что зачитала его стихотворения подругам по салону и те тоже были впечатлены.
Он поднял неофициально запрещённую в обществе тему о поражении русской армии, но ему простительно, ведь он показал героизм русского солдата и практически упомянул погибшего мужа Марии Константиновны.
Теперь письма от неё стали приходить гораздо чаще — возможно, он напомнил ей времена, когда она переписывалась примерно так же со своим мужем.
Письма, ранее просто тёплые, приобрели теперь какой-то более эмоциональный оттенок и то, к чему всё это ведёт, Аркадию не особо нравилось.
У них разрыв в возрасте почти двадцать пять лет, а ещё тут нравы весьма специфичны, поэтому если уж вошёл в это дело, то будь добр жениться.
Он придерживался всё того же тона, что и в предыдущих своих письмах, а также писал стихи на разные темы — времени на это у него хватало. Кирками машут и наряды несут нижние чины, а он тут организатор и идейный вдохновитель…
«Вольский, надо признать, держал строгую дисциплину и правильно наладил все процессы», — подумал Немиров. — «Только трусом оказался — вот одна его беда. Такие на войне — хуже предателей».
Задача офицера и солдата — подавить свой инстинкт самосохранения и быть готовым решительно положить свою жизнь на выполнение приказа. Если этой готовности нет, то это паршивый офицер или солдат.
Аркадий дожил почти до самого конца Третьей мировой только потому, что он был готов умереть в ходе выполнения приказа, но дополнял эту готовность тщательным планированием.