А уже через полтора часа после захода солнца три взвода скрытно выдвинулись к вражескому лагерю.
Оборонительных укреплений пуштуны не ставили, дозоры стояли на возвышенностях, но наблюдали за местностью непосредственно перед лагерем. Немиров бы наводнил окрестные горы не только дозорами, но и укреплёнными огневыми точками, чтобы противник непрерывно подвергался массированному обстрелу со всех сторон.
Но винить племенных воинов в недостаточно качественной подготовке обороны не следовало — в регионе воюют совсем не так.
Кафиры раньше никогда не бросались преследовать потерпевших неудачу воинов, потому что горы для них чужды и опасны. Такое мог выкинуть только Памирский отряд, но здесь его нет.
— В атаку, — скомандовал Аркадий, когда солдаты заняли заранее распределённые позиции.
Луна сокрыта облаками, движения солдат тихи, но не бесшумны.
Кто-то из дозорных что-то увидел или услышал.
— Хатар!!! — заорал он во всю глотку и выстрелил из ружья.
Аркадий, вооружённый Мосинкой, среагировал на вспышку и засадил в него пулю.
Началась беспорядочная стрельба.
Другие дозорные тоже начали стрелять, но их быстро подавили неэквивалентной мощности огнём.
Первый взвод четвёртой роты ворвался в пуштунский лагерь и начал уничтожение всё ещё ошеломлённых противников.
Аркадий передал винтовку Кузьмину, после чего вооружился саблей и Наганом.
Второй и третий взводы держались по флангам и стреляли по пытающимся сбежать разбойникам, которые совсем растерялись и приняли единственное верное решение.
Через полчаса всё было кончено.
— Взяли тридцать семь пленных, — сообщил подпрапорщик в докладе. — Потеряли восьмерых убитыми, ещё тринадцать ранены.
— Трупы противников сложить отдельно, — распорядился Аркадий. — Собрать оружие и доставить на нашу стоянку. Один взвод остаётся здесь до рассвета.
Остаток ночи Аркадий спал на своей шинели в шатре вождя. Ещё тут была жареная баранина в котле, но её он отдал солдатам.
Трофеев немного, денег у этих покойников почти не было, зато у каждого воина было огнестрельное оружие. И последнее было самым важным.
Немиров отправит винтовки и мушкеты в Скобелев, за что ему будет полагаться денежное вознаграждение. Это будет процент от общей стоимости, а не какая-то фиксированная сумма — так царь поощряет пограничников тщательнее досматривать проходящие караваны и изымать у местных огнестрельное оружие.
Ни один из вражеских воинов сбежать не сумел, поэтому все, кто может рассказать о произошедшем, находятся под охраной.
После обыска места битвы и обнаружения оставшихся винтовок и сабель, Аркадий со взводом и пленными вернулся на стоянку.
Следующим действием его было построить роту.
— Кто из вас ещё не убивал людей? — обратился он к солдатам. — Не убивал или не уверен наверняка — это неважно. Выйти из строя.
После небольшой заминки вышла почти половина.
— Идём к пленным, — сказал он, на ходу извлекая из кобуры Наган.
Пленные сидели под охраной, связанные и побитые. В плен они сдавались неохотно, ведь это позор для воина. Тем не менее, во время ночного нападения многие из них даже не успели применить оружие.
— Ты, — указал Аркадий на случайного солдата и протянул ему Наган. — Подойди и застрели одного из них.
Солдат неуверенно подошёл и принял револьвер.
— Смелее, — побудил его Аркадий. — Ты даже не представляешь, с каким удовольствием любой пуштунский воин сделает это для тебя. Стреляй.
Рядовой зажмурился и нажал на спусковой крючок.
Пуля пробила череп пуштуна.
— Следующий, — Немиров забрал револьвер у рядового и посмотрел на остальных. — Ты. Подпрапорщик Еремеев, передай мне свои патроны.
Ещё тридцать шесть солдат прошли испытание. Кто-то блевал, кто-то чувствовал себя дурно, но никто из бывалых солдат не смеялся над ними и не подшучивал. Убивать людей неестественно для человека, но этому можно научить.
— А вот ты… — Немиров посмотрел на испуганного пуштуна, скованного страхом. — Развяжите его и отпустите.
— Но зачем, ваше благородие? — спросил фельдфебель Крестьянинов.
— Мы пришли сюда не за тем, чтобы просто убить их всех, — ответил Аркадий. — Это послание окрестным племенам.
Единственный воин, который даже не сбежал, а был отпущен жестокими врагами — вот это Немиров называл настоящей психологической войной.
— Собираемся и уходим, — приказал он, когда пуштун окончательно поверил в своё счастье и побежал. — Пора домой.
— … звание поручика, — вручил Аркадию погоны полковник Каменев.