Наконец, в час «Х», началось немецкое наступление.
Немиров и Алексеев ждали его, потому что видели, как долго и мучительно «телится» отечественный генералитет — ускорению подготовки наступления мешала очень плохая логистика.
В наступление пошли ударные подразделения, состоящие из кавалерии, мобильной артиллерии и элитной пехоты.
По разумению Аркадия, их целью станет Кутна, расположенная в тылу 2-й армии. Немецкие генералы действовали слишком смело, потому что даже Аркадию очевидно, что Ренненкампфу ничего не помешает ударить наперерез и наголову разбить ударную группировку.
Ставка сделана на один сильный удар, который обратит в бегство слабых русских, которые точно не смогут оказать достойного сопротивления.
«Вы только посмотрите на их паршивую оборону на стыке двух армий…» — мысленно усмехнулся Аркадий.
Было приятно осознавать, что его действия уже повлияли на решение немецкого командования. Они проигнорировали подразделения у Вроцлавска, где стояло две дивизии 2-й армии, а пошли именно сюда, к Плоцку…
А ведь выгоднее было бить по Вроцлавску, так как он ближе к исходным позициям ударной группы, но разведка сообщила, что бить по флангу 1-й армии приоритетнее, ведь там очень слабая оборона.
Вражеская артиллерия заняла позиции и начала артобстрел русских укреплений.
Когда громыхнули пушки, Аркадий среагировал мгновенно.
— Всем занять укрытия!!!
Сам он запрыгнул в окоп и заполз в специальную ячейку, чтобы минимизировать риск поражения. Солдаты тоже заняли предварительно вырытые внутри окопов индивидуальные противоснарядные щели — очередную инновацию Немирова.
Снаряды начали рваться практически повсюду. Кого-то ранило, кого-то оглушило, но большая часть солдат переносила артобстрел лёгкой артиллерией практически без последствий.
Артподготовка длилась около двух с половиной часов.
Несмотря на издалека видную вялость укреплений, долбили по ним основательно.
«Немец — человек серьёзный», — подумал Аркадий, стряхивая с планшета налетевший грунт.
Когда последние раскаты взрывов стихли, в атаку пошла вражеская пехота.
По чистому полю пошли стрелковые цепи, а за ними следовали пулемётные расчёты.
В отличие от российской версии пулемёта Максима, у немцев отсутствовал колёсный станок, позволявший сравнительно легко перемещать этот тяжеленный пулемёт по местности. По этой причине немцы тащили пулемёты в полуразобранном состоянии, чтобы установить их на позициях, которые уже оборудуются выделенными для этого солдатами.
Германская пехота открыла огонь из своих винтовок, а в ответ начали стрелять солдаты в окопах, но пулемёты молчали.
Подполковник Алексеев ждал нужного момента, когда пехота противника зайдёт в зону максимально убойного огня.
Пулемёты спрятаны за деревянными ширмами, закрытыми дёрном и заставленными кустами. Все холмы обзавелись густой растительностью, чтобы отдельные кусты не вызывали никаких подозрений.
Немецкие стрелковые цепи подходили всё ближе. Потери от огня из окопов были, но они, по современным представлениям, считались приемлемыми.
Наконец, Николай Николаевич счёл, что прошло достаточно вражеских солдат. К этому моменту уже были установлены пулемёты противника, которые сразу же начали заряжать.
— Огонь! — приказал подполковник Алексеев.
Вторые номера пулемётных расчётов, получившие дублирующие команды от унтеров, потянули за верёвки и скинули маскировочные ширмы, а первые номера сразу же открыли шквальный огонь.
Рои пуль сначала обрушились на вражеских пулемётчиков, которые погибли почти сразу, а затем взялись за пехоту.
Первые полминуты стоили вражеской пехоте десятков жизней, оборванных длинными очередями, а вот затем германцы залегли. Тем не менее, обстрел не прекращался, так как с холмов отлично видно поле, которое Аркадий выбирал совершенно не просто так.
Очереди из пяти пулемётов ломали тела в серых кителях и пикельхельмах. Возможно, при виде с воздуха можно было бы разглядеть лужи крови, сломанные и оторванные конечности, но со стороны окопов всего этого не видно.
В самый первый момент после отданной подполковником команды из стрелковых ячеек высунулись остальные солдаты и удвоили огневую мощь окопных стрелков.
Немиров рассчитывал на первые минуты, когда противник растерян и не знает, что делать. Когда человек не знает, что делать, он либо цепенеет, либо начинает совершать ошибки.