Письмо из Тбилиси сообщало, что Ленин будет уже очень скоро, но к этому политическому кризису он уже не успевает. Или успевает, если Временное правительство не придумает что-нибудь. Князь Львов, должно быть, сейчас договаривается с Петроградским советом рабочих и солдатских депутатов, но люди всё ещё на улицах.
— Думаю, что Петроградский совет полностью контролирует толпу и планирует получить что-то от правительства, — произнёс Аркадий.
— Совет имеет очень большое влияние на солдат и население, — произнёс Алексеев. — Как нам быть, когда все поймут, что мы не следуем указаниям правительства? Что тогда будет?
Северный фронт практически полностью изолирован от методов воздействия Временного правительства. Листовки и газеты распространяются, конечно, но агитаторы, основная огневая мощь партий, арестовываются.
Уже разагитированных солдат держат на особом контроле, а военные комитеты не позволяют солдатам скатываться в анархию — порядок сохраняется, но он очень шаток. Стоит только пустить агитаторов, как всё скатится к уровню остальных фронтов.
— Есть у меня одна идея, но она может вам не понравиться, — вздохнул Аркадий. — Готовы слушать?
— Подожди, — генерал сходил к буфету и вытащил оттуда стакан и бутылку «Московской». — Вот теперь готов.
— Есть такой человек, Владимир Ильич Ленин… — заговорил Аркадий, дождавшийся, пока Алексеев нальёт себе стакан водки. — Я состою с ним в переписке и он, как оказалось, разделяет некоторые мои взгляды…
— Революционер? — уточнил Алексеев.
— Теперь он разрешён в России, — ответил Аркадий. — Главное, что я понял — он наш человек. Я считаю, что он может взять под контроль Петроградский совет и обезопасить наше положение.
— Что-то я сомневаюсь, что стоит иметь какое-то дело с революционерами… — произнёс генерал.
— Мы уже имеем, — усмехнулся Аркадий. — Оставьте прошлые взгляды в прошлом. Даже князь Львов, если по духу, а не по букве — революционер. Царя свергло Временное правительство, в его составе революционеры, как и в Петроградском совете. А я предлагаю выбрать революционера не из системы и заручиться его поддержкой.
Генерал выпил водку залпом и даже не поморщился — настолько он был озабочен ситуацией.
— Допустим, что мы заручились его поддержкой, — произнёс он. — Что дальше? Какие нам от этого выгоды?
— Выгоды такие, что это у Временного правительства генералов много, а у Ленина ни одного, — улыбнулся Аркадий. — Вы можете стать первым. Возможно, это приведёт к тому, что вы заложите основы новой революционной армии, самой передовой и самой могучей. Вы, Николай Николаевич. И если мы сможем привести к власти Ленина, который заменит откровенно идиотское Временное правительство, то вас точно не забудут. Ну и меня, конечно же.
— А гарантии? — спросил генерал. — Какие гарантии?
— А какие гарантии вам даёт Временное правительство? — усмехнулся Аркадий. — Вы поймите, Николай Николаевич — тут совершенно другой уровень взаимодействия. У Ленина нет никакой армии, а Временное правительство считает Северный фронт полностью своим. Оно не воспринимает вас, как человека, который ответственен за то, что здесь всё не рушится, как на Западном фронте. Если оно сочтёт, что вы больше не лояльны ему, то просто снимет вас. А вот Ленин…
— Он сможет повлиять на Совет? — напрямик спросил Алексеев.
Его очень беспокоило именно такое развитие событий. Генералов вокруг снимают, когда захотят, усугубляя разлад в армии. А он держит Северный фронт в образцовом порядке и ему сейчас очень обидно, что на остальных фронтах всё не так.
— Несомненно, — кивнул Аркадий. — И я думаю, что если объяснить ему, как важно сохранить армию и уберечь её от расхолаживания, то поддержит наши методы.
— Ладно, Аркадий Петрович, ты меня убедил, — вздохнул Алексеев. — Но если всё падёт прахом…
— В таком случае я могу гарантировать вам компенсацию в виде ста тысяч рублей золотом, а также безопасный маршрут во Владивосток, — пообещал Аркадий. — Оттуда можно уйти в Америку.
— Но зачем? — недоуменно спросил генерал.
— Затем, что если у нас не получится, то страна погрузится в хаос, — ответил Аркадий. — Немцы никуда не денутся и быстро поймут, что Русская армия уже не та. И тогда они начнут массированное наступление, а разложенная армия не сможет оказать им сопротивления. Что будет дальше, вы, думаю, уже знаете. Лучше к этому моменту быть где-то далеко.
— Цинично, но справедливо, — вздохнул Алексеев. — Ты так складно рассказываешь, что у меня появляется ощущение, будто других выходов просто нет.