Ленин ещё не осознал этого, но теперь его главный козырь — это Северный фронт. Миллион четыреста тысяч боеспособных солдат, ещё не подверженных агитации, боеспособных, довольных дозированной демократизацией, не испытывающих больше проблем как с боеприпасами, так и с продовольствием.
Ни у одной партии в России нет такой силы. Власть уже его, фактически, он просто должен договориться с теми, кто готов ему её дать…
— Если мы договоримся, — произнёс генерал Алексеев, — то я разрешу большевицкую агитацию в войсках. Но при условии, что она не будет направлена против офицеров, а также не будет подрывать боеспособность солдат.
Эту идею ему подсказал Аркадий. Он давно её обдумывал и решил, что это будет веским аргументом в беседе с Лениным.
Большевицкая агитация среди солдат, эксклюзивная — это гарантия того, что идеи Ленина укрепятся среди множества людей с винтовками. Это обещание силы.
— Хм… — Ленин погладил бородку. — Что ж, это щедрое предложение.
— Я хочу гарантий, — вновь заговорил генерал. — Я должен возглавлять новую армию — во время и после войны. Никаких санкций против меня и моих близких, а также гарантия безопасности и сотрудничества. Вы этого ещё не видите, но Северный фронт — единственное боеспособное объединение армий. Этого добились мы с Аркадием, это стоило нам огромных усилий. Но если рухнут другие фронты, то нам конец. Необходимо немедленно прекратить агитацию в других армиях и начинать переводить их под мой контроль.
— Хочу дополнить, что также необходимо собирать подразделения из добровольцев, — произнёс Аркадий. — Несколько новых армий, которых не будет касаться демобилизация — исключительно из добровольцев. По завершении формирования, можно будет закончить демобилизацию, что будет выполнением вашего обещания народу. Но это потребует времени и ресурсов.
— То есть, войну прекращать вы не хотите? — спросил Ленин.
— Хотим, — покачал головой Алексеев. — Вы бы только знали, Владимир Ильич, как я устал воевать… Но я не хочу своему Отечеству поражения. Мне всё равно, кто будет у власти, мне не всё равно, чем закончится война. Я согласен на то, что войска будут просто стоять и отражать малоэффективные наступления немцев и австрияков. Главное — не допустить поражения, контрибуций и потери территории. Как гражданин России, я хочу только этого. Вы можете мне это дать?
Примечания:
1 — «Джеффри» Поплавко — это броневик, разработанный штабс-капитаном Виктором Родионовичем Поплавко, который использовал в качестве основы полноприводный грузовик «Jeffery Quad 4017». У грузовика был не только полный привод, но ещё и тормоза на всех четырёх колёсах, а также рулевое управление всеми четырьмя колёсами — это были ноу-хау, хай-тек и мегадет. Дорожный просвет был высоким, что позволяло ездить по говнам на глубине до колпаков колёс. Суммарно произведено было 41 674 единиц грузовиков, но в броневики их сделали в количестве… да практически не сделали. Американцы разработали «Джеффри № 1» — произвели всего один. Канадцы разработали «Джеффри-Рассел» — произвели всего сорок штук. «Джеффри» Поплавко — сделана тридцать одна штука. У «Джеффри» Поплавко было два пулемёта системы Максима с боекомплектом 6000 патронов в 24 лентах по 250 патронов. Лоб и борт корпуса броневика имели толщину 7 миллиметров стали, а с кормы броня достигала толщины 5 миллиметров. Крыша и днище имели аналогичные 5 миллиметров толщины. Кузов нельзя использовать для перевозки десанта, но на прототипе имелись стойки для размещения брони для десантного отделения. Впрочем, эта идея не получила развития, потому что концепции БТР тогда ещё не существовало.
Прототип:
«Серийная» модель:
Глава тридцатая
Люди с винтовками
*28 апреля 1917 года*
— Всё в порядке! — генерал помахал сжимаемой в руках телеграммой. — Петроградский Совет надавил на правительство и к нам больше никаких претензий!
Несомненно, это Ленин повлиял. Эсеры к нему прислушиваются, ну и среди рабочих депутатов уже немало большевиков. Он умеет работать с толпой, даже солдат неплохо «зарядил» на митинге в прифронтовой зоне — нужно было показать, что реформы на Северном фронте не просто слова, а реальное дело.
Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов пошёл на уступки, хотя это, несомненно, понравилось далеко не всем.