Самое интересное, что Снейп с Мэрдоксом ни капли не пострадали. Они стояли, молча уставившись друг на друга, медленно приходя в себя. Вдруг относительную тишину разорвали сочные басовитые раскаты хохота:
— Потеря магии, говорите? — крупное тело Мэрдокса сотрясалось в приступе смеха. — Всем бы так магию терять!
Он критически оглядел палату, оценивая масштаб произведённых разрушений, а после обратился к Альке:
— Ну-ка, мисс, попробуйте навести здесь порядок. А то ишь, чего устроили.
Алька, полностью пришедшая в себя после охватившего её приступа ненависти и страха, постепенно впадала в ступор от изумления. Что это? Вот это вот всё — сделала она? Алька обводила палату непонимающим взглядом, снова и снова пытаясь собрать в кучу разбегающиеся мысли. В какой-то момент её глаза встретились с глазами Снейпа и не поверили увиденному. Эти чёрные, холодные, безжизненные тоннели сейчас были озарены таким светом, что лавина его, окатив Альку с головы до ног, заставила, наконец, осознать всё происходящее. Это она, Алька, разметала авроров своей вспышкой неконтролируемой магии. И это её, Альку, только что попросили навести здесь порядок. С помощью магии… Алька взмахнула волшебной палочкой:
— Репаро!
Осколки предметов поползли друг к другу, сначала медленно, а потом всё быстрее. И вот уже палата приобрела свой первоначальный вид. Правда, тела авроров у стен вносили определённый диссонанс, но Альке сейчас было не до них. К ней вернулась магия?
— Таранталлегра! — Алька направила палочку на Мэрдокса, и тот пустился в безудержный пляс.
К ней вернулась магия! Алька расхохоталась, и пока Снейп расколдовывал Мэрдокса, её смех становился всё громче и заливистей. Алька повалилась на кровать, из её глаз катились слёзы. Алькин хохот перерос в истерику. Снейп, призвав противоядие от истерики, силой влил его Альке в рот. Успокоившись, она безропотно выпила Животворящий эликсир, который дал ей Снейп, и с тревогой посмотрела на него:
— Северус. Надо бежать отсюда. Авроры…
— Так, стоп. Никто никуда не бежит, — раскатился по палате радостный бас Мэрдокса. — Никакие это не авроры. Вернее, авроры, но они никого не арестуют. Это я попросил их сыграть весь этот спектакль.
— Вы?! — Алька в недоумении уставилась на целителя. Снейпа это заявление, кажется, не удивило. Он уже давно понял, что это был именно спектакль.
— Ну да. Надо было вас хорошенько напугать, мисс. Чтобы мобилизовать ваши внутренние резервы. А чем вас можно напугать, как не арестом вашего спутника? Как я понял, вы не слишком склонны давать его в обиду.
— Вы всё правильно поняли, — ответила Алька, при этом глядя на Северуса и иронично улыбаясь.
— Вот я и попросил своих знакомых авроров устроить для вас это представление, — весело продолжил Мэрдокс. — Они время от времени в силу специфики своей работы становятся нашими пациентами. Я помогаю им, поэтому они охотно помогли мне, откликнувшись на мою просьбу.
- Так это настоящие авроры? Не переодетые артисты? – удивилась Алька.
- Конечно, настоящие. Ряженых вы быстро раскусили бы. Тогда всё представление потеряло бы смысл.
В продолжении Алькиной истерики Мэрдокс по очереди подходил к лежавшим на полу аврорам и приводил их в чувство. Одного из них пришлось унести на носилках. Что случилось с теми, кто вылетел в окно и за дверь, Алька так и не узнала.
Теперь, когда никого из них в палате не осталось, она пожалела о том, что не сможет попросить у них прощения за свою «неконтролируемую вспышку».
— Господин профессор, — обратилась она к Мэрдоксу, — а если они сильно пострадали из-за меня?
— Не слишком сильно, мисс. В их работе случается и похуже. Зато сыграли они очень достоверно. За что им спасибо.
— Это вам спасибо, господин Мэрдокс, — Алька смотрела на него с нескрываемой благодарностью. — Вы для меня столько сделали… Я перед вами в вечном долгу.
— Не беспокойтесь, мисс. Вы тоже много сделали для меня. Такой интересный случай для моей научной работы… Влияние страха на магическую активность… Вы показали великолепный результат. Так что мы с вами квиты.
— Ну что же, господин профессор, — вступил в разговор доселе молчавший Снейп. — прекрасно задумано, великолепно исполнено. Мы действительно очень многим вам обязаны. Вы ведь учились в Хогвартсе?
— Разумеется, — подтвердил Мэрдокс.
— Слизерин?
— Вы будете смеяться, мистер Снейп. Хаффлпафф, — захохотал Мэрдокс.
— А так сразу и не скажешь, — усмехнулся Снейп, пожимая ему руку.
— Больше не теряйте магию, мисс, — сказал Мэрдокс Альке на прощание.
— Я постараюсь, — заверила его счастливая Алька, обернувшись к Снейпу и заглядывая ему в глаза.
— Я об этом позабочусь, — ответил он, впиваясь в неё взглядом. Его губы при этом кривила лёгкая, чуть заметная улыбка.
Трансгрессировали они каждый самостоятельно. Снейп тревожился, сумеет ли Алька всё сделать правильно и не пострадать во время трансгрессии. Но он ничем не выдавал ей своего беспокойства, чтобы не лишать её уверенности в собственных силах. И Алька оправдала его надежды, оказавшись у ворот его дома одновременно с ним в целости и сохранности.
Войдя внутрь, они тут же сбросили на пол пакеты с покупками и обнялись, как будто встретились после долгой –предолгой разлуки. Они целовались, стоя в прихожей, всё теснее прижимаясь друг к другу и всё лихорадочнее гладили друг друга горячими жадными руками. Они не заметили, как в прихожую тихонько вышел Стинки и замер, умильно глядя на них и патетически заломив руки. Когда они, наконец, смогли отпустить друг друга и заметили домовика, Алька, тихонько рассмеявшись, подошла к нему, ласково схватила его за длинные уши и чмокнула в нос. У растроганного эльфа от избытка чувств из глаз брызнули слёзы.
— Хозя-я-яйка… — он бросился обнимать Алькины коленки.
— Ну-ну, Стинки, ты чего? — Алька растерянно погладила его по голове. — Какая я тебе хозяйка? У тебя хозяин есть.
— Есть, — согласился эльф. — Но разве вы не хозяйка?
Задавая этот вопрос, Стинки смотрел не на Альку, а на Северуса.
— Конечно, хозяйка, — отозвался он. — И этого дома, и моего сердца.
Алька решительно качнула головой:
— Не хочу быть хозяйкой. Хочу просто жить. В твоём доме и в твоём сердце.
— Ты давно уже там живёшь, — Снейп коснулся кончиками пальцев Алькиной щеки, скользнул по её шее, провёл по плечу и рывком прижал девушку к себе, впиваясь в её призывно потянувшиеся к нему губы. Стинки пискнул от счастья и рванул в кухню. Вскоре оттуда донёсся грохот кастрюль, стук ножа, звон посуды, а чуть позже дом наполнился восхитительно вкусными запахами готовящейся пищи. Только теперь Алька с Северусом поняли, как они проголодались.
Долгий летний день пролетел для них незаметно. Они ни на минуту не отходили друг от друга. Они сплетались друг с другом с каждым новым вздохом, с каждым взглядом, с каждым прикосновением. Сплетались, чтобы навечно срастись в единое целое, отдавая себя любимому без остатка, сгорая с ним на костре любви и переплавляясь вместе с ним в нечто новое, в сущность, для которой нет ничего невозможного и которую не под силу разъединить даже Смерти.
Поздним вечером, выйдя на крыльцо, они подняли вверх свои волшебные палочки и хором проинесли:
— Экспекто патронум!
Две серебристые лани взвились, освещая собой ряд унылых, похожих друг на друга домов, закопчённую фабричную трубу, возвышавшуюся над ними, речку с загаженными берегами, тихо струящуюся в конце тупика Прядильщиков, слились воедино, вспыхнув с силой самого мощного маггловского прожектора, и медленно растворились в тёмном беззвёздном небе.