— Не нравится мне это разнообразие, — сказал Удалов. — Реки должны быть бесцветными или голубыми, в крайнем случае зеленоватыми, но никак не красными и не желтыми. И зеленые облака — тоже ненормальность. Ну что делать, раз уж прилетели, поглядим.
Они опустились на берегу оранжевого озера и вышли наружу. Черная туча надвигалась с запада. Пахло кислой капустой и соляной кислотой. От озера поднимался пар.
Удалов первым подошел к воде, прихватив удочки, потому что решил порыбачить, пока Гнец приходит в себя после посадки. Он закинул удочку с высокого берега. С озера тянуло гнилью, и надежд на хорошую рыбалку было немного. Крючок сразу зацепился за что-то, и Удалов с трудом выволок на берег ком гнилых водорослей. Он освободил крючок, насадил червяка из земных запасов и закинул снова. Тут же клюнуло. Удалов подсек, потащил осторожно к себе. Показался черный плавник, но это была не рыба. Это был скользкий червь с плавником. Пока Удалов, содрогаясь от отвращения, тащил червя к берегу, из оранжевой воды выскочил еще один червь, вдвое больше первого, и вцепился в добычу Удалова. А когда все это уже было на берегу, вода вздыбилась и из нее выпрыгнул червь втрое больше второго. И проглотил обоих. Удалов бросил удочку и побежал наверх. «Нет никакой гарантии, — подумал он, — что следующий червяк не сожрет самого меня».
Навстречу ему шел Гнец-18.
— Ну, что новенького? — спросил он, потирая руки.
— Только черви в озере, — сказал Удалов. — Боюсь, они всю рыбу сожрали.
— Пустяки, — отмахнулся Гнец-18. — Мы их выведем. Ему очень хотелось, чтобы планета оказалась свободной.
— Ты лучше доставай свой Искатель Разума, — сказал Удалов. Он был мрачен, потому что лишился лучшей удочки с японской леской.
Только Гнец собрался последовать совету товарища, как их накрыла черная туча. Стало темно. Вонючий дождь хлынул сверху, как из помойного ведра. Пока они добежали до корабля, промокли насквозь и покрылись синяками — в дожде попадались гайки, ветки, гнутые гвозди и иная рухлядь.
— Не нужен нам твой Искатель, — сказал Удалов, захлопывая люк и вытаскивая из уха ржавый шуруп. — И без него все предельно ясно.
— Не уверен, — сказал Гнец-18, включив обогреватель, чтобы просохнуть, и обрызгивая Удалова одеколоном. — Может, им не хотелось жить в таком безобразии. Вот они и улетели. А мы эту планету вычистим и приведем в порядок. По крайней мере, леса здесь зеленые.
Но, когда дождь кончился и они отправились в лес, оказалось, что листьев на деревьях нет и в помине, зато мириады зеленых тлей обгладывали кору, а жуки и гусеницы терзали стволы — деревья были такими трухлявыми, что, когда Удалов нечаянно задел одно из них плечом, оно рухнуло и превратилось в пыль.
— Обрати внимание, — сказал Удалов, стряхивая с себя труху и насекомых, — здесь даже птиц нет. Не говоря уже о более крупных животных.
И тут они увидели местного жителя. Это был хилый карлик в рваной накидке, наброшенной на узкие плечики, с грязным мешком в руке. Притом в противогазе.
При виде незнакомцев карлик попытался скрыться в чаще, но ноги его подкосились, и он сел на землю.
— Здравствуйте, — сказал Удалов, протягивая вперед руки, чтобы показать, что не взял с собой никакого оружия. — Вы здесь живете?
— Разве это жизнь? — удивился карлик. — Это существование. А вы-то не боитесь?
— А чего нам бояться? — спросил Удалов.
— Как чего? Свежего воздуха, вони, заразы, червей и безнадежности. Вы, наверно, приезжие?
— Правильно, — сказал Гнец-18. — Мы ищем свободную планету. С воздуха ваша нам сначала понравилась. Она кажется такой разноцветной и пустынной…
— Что правда, то правда, — сказал карлик. — Разноцветная — это да. И пустынная — тоже. Пойдемте лучше ко мне домой, побеседуем, а то опять град собирается. Еще пришибет ненароком.
Путешественники последовали за карликом, который повел их по тропинке, усеянной проржавевшими железками, через черные лужи, где шевелились пиявки, мимо пустырей, заваленных смердящим мусором. Уда-лов просто поражался, как же он не заметил всего этого безобразия с воздуха. Однако потом понял: все здесь покрывал слой разноцветной плесени, и только вблизи можно было удостовериться, насколько мрачен и безрадостен окружающий пейзаж.
— Городов у нас, простите, не осталось, — сказал карлик, — живем поодиночке.
Он пригласил их в подвал заросшего лишайниками и плесенью когда-то величавого замка. Внутри множество помещений со сводчатыми потолками, но вонь, которая пронизывала их, была совершенно невыносима. Удалов очень удивился, когда карлик снял противогаз и глубоко вздохнул.