– Поди разберись, - развел руками Степан. - Молотил я его от души, сами видали, а от него даже крошка не летит. Прочный…
– Неверный это подход, не годный никуда. - Меринов нервно закружил по коридору. - Мы не сможем забить его дубинками, как кабана, поймите же!
– Разве огнем попробовать? - подумал вслух Гаврюха.
– Нам только еще пожара не хватало, - ответил Жбанков.
– Я полагаю… - Инженер застыл на месте, погрузившись в раздумья. - Да!
Я полагаю, мы сможем его вытолкать.
– Верно! - неожиданно сказал Вавила, который до этого только помалкивал, чтоб не навлечь на себя гнев людей.
– Как же его вытолкнешь? - почесал затылок приказчик. - Такую махину попробуй толкни - костей не соберешь.
– С умом надо, - ответил ему инженер. - Идемте со мной.
Он решительно повернулся и отвел команду в самый дальний коридор, оканчивавшийся тяжелой заслонкой с замком и клепками.
– Это - запасной люк на случай чрезвычайных событий, - пояснил Меринов. - Его особенность в том, что он открывается одним прикосновением к специальной пружине. Вот здесь, - он указал место на стене.
– И что же? - осторожно поинтересовался Жбанков. - Как мы уговорим идола подойти сюда и совершить прикосновение к пружине?
– Его не нужно уговаривать, - сказал инженер. - Если дверца откроется, он будет вытолкнут потоком воздуха.
– Эвон! - воскликнул дед Андрей. - Интересное дело, кто ж будет открывать? Его самого тогда выбросит этим воздухом.
– А для этого следует привязаться ремнем к чему-либо. Мой план таков: кто-то один должен вернуться в залу и выманить оттуда болвана. Как только оба окажутся здесь, человек должен быстро спрятаться, а второй, привязанный, нажать пружину.
Все молча смотрели на Меринова. У всех в голове сидел один вопрос: кто будет выманивать идола и кому придется открывать ему дверцу?
– Люк открывать буду я, - поспешил сказать инженер. - Потому что могу разобраться в механике и ничего не перепутаю. А выманивать…
– Рыжего послать! - заявил дед Андрей. - Он кашу заварил - ему и хлебать.
– Я не пойду! - вскрикнул Вавила, сделав испуганное лицо.
– А не пойдешь - тогда полетишь наружу вместе с чудищем.
– Перестаньте, - поморщился Жбанков. - Тут вопрос вот в чем: а пойдет ли истукан нa Вавилон? Насколько я сам видел, статуя в свое время проявила интерес к деду Андрею…
– Ох… - обронил дед и тут же умолк.
– Нам нужно торопиться с решением, - напомнил инженер.
– Да чего там! - махнул рукой Степан. - Придумано ловко, значит, должно сработать. Если дед боится я за него пойду.
– Ну нет! - неожиданно воспротивился дед Андрей. - Обчество решило, что я буду выманивать, поскольку мне сподручнее. А ты, Степа, обожди пока в сторонке.
– Значит, решили? - Инженер в упор поглядел на Жбанкова, прося последнего благословения.
Купец кивнул, испытывая какое-то непонятное беспокойство. И тут понял - выручка! Она осталась в его нумере, в железном ящике! По своему опыту он знал, что, когда начинается такая круговерть, денежки лучше держать при себе.
Надежнее.
– Обождите, - сказал он. - Я должен до своего нумера добежать. Деньги там остались, да и бумаги. Возьму на себя их, от греха… Мало ли, что будет.
– А может, не нужно сейчас? - разумно возразил инженер.
– Ничего. Тут совсем рядом по коридору. Я мигом обернусь.
Жбанков свернул в коридор и припустился со всех ног. Шаги гулко отражались от стен, страх нагнетал видения, и в каждой тени мерещилась опасность. Петр Алексеевич нашел свой нумер, захлопнул за собой дверь. Вещи, оставленные им, все так же пребывали на своих местах. Их не касались те страсти и ужасы, что происходили за стенами. Если раньше вещи дарили чувство успокоения и уюта, то теперь они пребывали совершенно безразличными к своему хозяину. И саквояж, и зеркало для бритья, и книги, и чернильный прибор в своем молчании как бы выражали: выпутывайся, дескать, сам, мы тебе теперь не помощники. Ты бегай, рискуй, пугайся, а мы уж здесь полежим, подождем, чем все кончится.
Жбанков, не обращая внимания на тихое предательство вещей, открыл железный ящик, сунул в один сапог пачку денег, в другой - тетрадь с записями. Теперь - обратно.
Он уже не мог полагаться на свой слух, ибо отовсюду ему мерещились умопомрачительные звуки - тум! тум! тумммм! Страх бежал вслед, хватал за пятки, морозил спину ледяным дыханием. Пустой коридор растянулся на целую версту…
Наконец Жбанков оказался среди своих, встал, переводя дыхание.
– Все! Теперь можно начинать.
– Тс-с-с! - предостерег его инженер. Купец заставил свои уши насторожиться. Тум! тум! тумммм! - услышал он.
– Бродит где-то, - прошептал дед Андрей с суеверным трепетом, - носит его нелегкая.
– Где же Вавила? - забеспокоился Гаврюха. - Уж сколько времени прошло.
– А он-то куда пропал? - удивился купец.
– Неизвестно. Как вы про деньги заговорили, так он тоже засуетился, засобирался.
– Одно слово - бесноватый! - дед в сердцах сплюнул. - Нашел, понимаешь, время бегать.
– Без него начинать нельзя, - сказал инженер. - Пропадет ведь один.
– Послушайте! - произнес вдруг испуганным голосом Гаврюха. - Это правда или мне кажется?
Это была правда. Неподалеку раздавались отчаянные крики. Несомненно, Вавила звал на помощь.
– Да что ж творится! - бессильно простонал Гаврюха.
– Я пойду, - угрюмо сообщил Степан и шагнул в сторону коридора.
– Погоди. - Жбанков ухватил его за плечо.
– Спасите! Христа ради, спасите! - доносилось из коридора.
В следующий момент показался Вавила собственной персоной. Он на полусогнутых ногах трусил по коридору, поминутно спотыкаясь и падая и прижимая к своей груди небольшой, но, видимо, очень тяжелый сверток. Лицо мужика было серым от страха.
В первую секунду команда растерялась. Ужас передался всем без исключения, и все только и ждали, когда же и они увидят причину такого испуга Вавилы. Хотя причина была в целом ясна - тяжелые каменные шаги звучали где-то совсем близко.
И тут Меринов опомнился.
– Уходите! - крикнул он, а сам подскочил к люку и начал лихорадочно завязывать на себе веревку. - Уходите в любую кабину, запирайтесь. Степан, возьми Вавилу, тащи его туда же!
Тум! тум! тумммм!
Бессловесное изваяние наконец появилось из-за поворота и предстало во всем своем ужасном обличье. Все также неторопливо и уверенно шагало оно, проминая железный пол ногами-тумбами, и не более восьмидесяти шагов отделяло его от объятого ужасом Вавилы. Тот мог бы с легкостью убежать, но ноги уже не слушались, а тяжелый сверток делал движения неловкими.
– Помогите! - вскрикнул мужик и опять грохнулся на пол ничком, запутавшись в собственных ногах. Степан сорвался с места. Однако уже всем было ясно, что он не успеет. Идол споткнулся о тело Вавилы, отчего оно отлетело чуть вперед, затем снова пнул его, и, наконец, пошел прямо по нему. Раздался ужасный треск ломающихся костей, Вавила коротко вскрикнул и замолчал, теперь уж навсегда.
Между тем сверток выпал из его мертвых рук и лопнул. По полу со звоном покатились небольшие блестящие кружочки.
– Червонцы! - ахнул кто-то.
Тело мужика еще некоторое время моталось под ногами истукана, оставляя пятна крови на полу, затем отвалилось в сторону.
Глядя на это, команда словно забыла о смертельной опасности. Гибель Вавилы все наблюдали от начала до конца, и никто не мог тронуться с места, пока не стало ясно - все кончено.
– Да что же вы стоите! - завопил инженер. - Прочь немедленно отсюда! Я сам все сделаю!
Благодаря этому крику Степан очнулся первым, сгреб всех своими огромными руками и толкнул к двери ближайшей кабины. Никто и моргнуть не успел, как все оказались в полумраке, за железной дверью, окруженные целым букетом различных складских запахов. В двери было крошечное стеклянное окошечко, и команда немедленно столпилась возле него, ругаясь и отталкивая друг друга. Всем не терпелось видеть, как Меринов будет побеждать каменного болвана.
Идол между тем преспокойно шествовал к той самой двери, за которой укрылись люди. На привязанного инженера он не обратил внимания.
– На меня идет! - бормотал дед. - Как есть, меня ищет.