Билет на ближайший рейс ей достать не удалось. Не помогла и телеграмма, которую предъявила дежурной аэровокзала.
— Попробуй в кассе для Героев и депутатов, — посоветовала Эстер сопровождавшему ее Хацклу.
В конце концов, за пятьдесят минут до вылета билет был получен, и, так же как брат Мотл из Горького, Берл из Николаева, Этл из Роговска, Эстер из московского аэропорта Домодедово отправилась в далекий путь. И так же, как им, во время долгого пути ей было что вспомнить, о чем подумать. Но больше всего она с болью думала обо одиночестве Дины. «Только бы она была в таком состоянии, чтобы могла ехать, — обязательно возьму ее к себе в Москву», — решила Эстер.
ВСЕ ВМЕСТЕ
Братья и сестры Дины собрались в Васютинске. Они были радостно изумлены, когда, вопреки горестному предположению, что Дина безнадежно больна, увидели ее с засученными рукавами, готовящей обед для дорогих гостей. Все в доме сверкало чистотой, полы — вымыты, стол в большой комнате застелен праздничной скатертью, на окнах — белоснежные занавески.
После первых расспросов, как доехали-добрались, что слышно дома, все ли здоровы, Дина, как и в те, теперь уже далекие времена, когда она была в доме и нянькой, и мамой, пока, до основной трапезы, дала «детям» кое-что перекусить и напоила чаем. И было так трогательно и приятно слышать и исполнять Динины поручения.
— Мотеле, принеси-ка ведро воды. Ты еще не забыл, где у нас колодец?
— Этеле, посмотри, не пригорели ли в духовке пироги. Сделай поменьше огонь.
— Берл, боюсь, хлеба не хватит. Одна нога здесь, другая там — беги в магазин, пока Настя его не закрыла.
— Эстерка, вынеси что-нибудь собаке. Пусть знает, какие у меня хорошие гости.
И Мотл принес два полных ведра воды, Берл купил хлеба в магазине, Этл следила за пирогами в духовке, а Эстер покормила собаку.
Наконец, все уселись за накрытым столом. У каждого было о чем рассказать, расспросить. Не виделись они не только с Диной, но и друг с другом бог знает сколько времени. Живут все в разных городах. Тем не менее, долгие разговоры отложили на потом, а теперь говорили кратко, как водится за обеденным столом.
— На работе имею дело с огнетушителями, — сказал Мотл, — а у меня дома горит.
— Что у тебя горит?
— «Жигули» горят.
— У меня горят экзамены, — вступил в разговор Берл. — Надо было принять экзамены у целого курса. Студенты, может быть, даже и довольны, что я уехал, но в деканате светопреставление.
— Жаль, — засмеялась Этл, — что моя дочь не учится у тебя. Ее экзаменаторы как раз на месте, а я вот уехала и не могу подкрепить ее в пору сессионной горячки хотя бы сытным обедом.
— А у меня ревизия в СМУ и тоже экзамены у дочки, — вздохнула Эстер.
Тогда Дина сказала:
— Я чувствую себя преступницей, что так вдруг всполошила и подняла вас всех с места, оторвала от работы, от семей. Бывает же так, стукнет что-то человеку в голову… Как только я вернулась с почты домой, сразу же пожалела, что послала вам телеграммы, даже хотела вернуть их обратно. Звонила на телеграф, просила задержать отправку. «Уже отправлены», — ответила мне телеграфистка… И все же… Все же теперь, когда я вижу вас всех здесь, вместе со мной, мне уже не жалко, что я позвала вас… Дни, что вы у меня проведете, будут самыми счастливыми в моей жизни.
Послышались одобрительные возгласы:
— Правильно, правильно ты сделала. А то разве мы когда-нибудь все вместе собрались бы?
— Мы-то думали бог знает что… Мы тебе прощаем. Умно сделала.
— Даже подарков никаких не привезли. Так спешили…
Дине предстояла не совсем легкая работа: приготовить четыре постели. Ей помогали Этл и Эстер. Спать легли поздно. Мотл и Берл расположились в одной комнате, сестры заняли другую. Какое-то время еще переговаривались через стенку. Дина все беспокоилась, не жестко ли братьям.
— Все хорошо, — успокаивали ее Мотл и Берл.
Стены старого дома таили в себе запахи, хорошо знакомые еще с детства. И звуки тоже были знакомые. Сюда доносился глухой шелест тайги.
Утром, позавтракав, гости пошли прогуляться по Васютинску. Прохожие вглядывались в приезжих, перешептывались:
— Семья Дины Ленович.
Иные останавливались, и Дина с удовольствием представляла каждого из членов своей семьи.
— Мой старший брат Матвей Григорьевич. Живет в Горьком. Инженер.
— Этл Григорьевна. Живет в Роговске. Там, где крупный металлургический завод.
— Борис Григорьевич — судостроитель в Николаеве.