Пока я укладывала спать ребятишек Максим решил освежиться перед сном.
— Мама, ласскази сказку, — попросил Лёва.
— Какую сказку?
— Спят усталые иглушки.
— Так это песенка, — я улыбнулась от его выбора.
— Ну и сто, ласскази.
" Спят усталые игрушки, книжки спят…"
К моменту когда прозвучали последние слова песни Лёва и Алиса уже крепко спали. Эмоционально сложный день вымотал их без остатка. Наши диваны стояли недалеко друг от друга, между ними находился большой раскладной стол-тумба, который в советское время был в каждом доме.
Из ванны донёсся тихий шёпот Максима.
— Женя… Я забыл полотенце.
В верхнем шкафчике большой лакированной стенки, лежали постельные принадлежности, лишних ванных полотенец у меня не было, у каждого своё, поэтому я схватила первую попавшуюся простынь и, не заходя в ванную комнату, протянула её в приоткрытую ванную дверь.
— Ты серьёзно? — раздался смешок из-за двери.
— Что именно? — не поняла я.
Максим схватил руку и втянул меня к себе в ванную. Он стоял полностью обнажённый, капли воды блестели на его смуглой и гладкой коже. Непослушная взлохмаченная чёлка падала на глаза, от чего взгляд карих глаз казался ещё коварнее и хитрее. Он совершенно не стеснялся своей наготы, а у меня от стыда вспыхнули щёки и я поспешно отвела глаза.
— Женя, ты случайно не из монастыря сбежала? — он шагнул обнял меня, не давая выйти обратно.
— Н-нет, — сердце стучало как безумное, заглушая все мысли в голове. Не хотелось уходить из кольца его рук, но я прекрасно знала к чему могут привести его объятия.
— Почему же ты стесняешься меня? — он прижался губами к ямке за ухом, мягкие волоски щетины щекотали кожу. Он прикусил мочку уха, по телу пробежала дрожь. Я с трудом собрала мысли, чтобы ответить
— А что тебе больше нравятся женщины, которые набрасываются с криками "Я хочу тебя?"
Он прижался губами к коже и я почувствовала как он улыбнулся.
— Нет. Мне нравится твоя застенчивость, просто это такая редкость.
— Наверно, выглядит глупо. Всё таки я уже была замужем и двое детей…
— Я никогда не считал тебя глупой. Ты очень сильная, смелая… Я поражаюсь как ты всё вытерпела, — он повернул меня к себе и приподнял лицо за подбородок, чтобы заглянуть в глаза.
— Знаешь какая твоя самая большая проблема?
Я мотнула головой.
— Ты не любишь себя, а зря, — он замолчал, и тут же продолжил. — У тебя красивые глаза, когда ты смеёшься они голубые, а когда грустишь или злишься они темнеют и становятся почти черными. Ты красивая, стройная, женственная, при этом ты думаешь, что не красива. Как? Скажи мне откуда такая неуверенность?
Максим ласково гладил мою спину и я понемногу расслабилась. Его слова словно благодатный дождь пролились в моей душе и там все цвело и благоухало.
Он поцеловал меня нежно едва прикоснувшись губ.
— Я бы хотел защитить тебя от всего плохого в этом мире. Тебя и твоих детей. Хотел бы просыпаться рядом с тобой каждый день и заниматься любовью.
Мне хотелось ответить ему "я тоже этого хочу", но я молчала, наслаждаясь моментом, чувствуя его тело, возбуждение и нежность. Сегодня мне хотелось только брать, то тепло и любовь, которые источал Максим, залечивая свои детские и взрослые раны. Его слова стали для меня открытием, я и не думала, что он так относится ко мне.
Его сильные пальцы нащупали молнию на платье, располагавшуюся на спине, и ловко расстегнули её.
— Максим, не надо, — я попыталась его остановить, вспомнив про детей, спящих в соседней комнате.
— Разве ты не хотела принять душ перед сном? Давай я тебе помогу, — не останавливаясь, он снял широкие лямки с плеч, прихватив бретельки от бюстгальтер, и спустил на талию, оголив грудь. Словно мальчишка, добравшийся до десерта, довольно улыбнулся и лизнул сосок, по телу пробежал разряд.
Внезапно, сквозь пелену сладостных ощущений, прорвались звуки всхлипывания. Я встрепенулась и схватила голову Максима в попытке остановить.
— Ты слышишь? — прошептала я.
— Лёва?
Я кивнула.
— Я подойду к нему, не беспокойся, иди в душ.
Он обмотался простыней и вышел из ванной.
Через десять минут, когда зашла в комнату, Лёва и Максим уже сладко спали на диване, совершенно не оставив мне места. Не желая тревожить их сон, я легла рядом с Алисой.
Проснувшись раньше всех, возвращаясь из сна в реальность я рассматривала потолок стены, опустившись ниже взгляд остановился на лице спящего мужчины и светловолосого мальчика, который калачиком скрутился у него сбоку. Максим как добрый великан возвышался над ним горой, закрывая собой малыша. Может потому что у он был лишён счастья иметь отца сейчас с таким энтузиазмом и радостью проводил с ним время. Максим продолжал оставаться для меня загадкой, о его чувствах и мыслях я могла только догадываться, а он не спешил мне раскрывать душу. Но где-то внутри я чувствовала, несмотря на кажущуюся веселость и спокойствие, есть болезненные воспоминания и какое-то трагическое событие. Какое? Это не давало мне покоя.
Тикающие на стене часы, возвестили о восьми часах утра, надо было вставать, приводить себя в порядок и готовить завтрак. Сегодня я решила порадовать ребятишек драниками. Это был рецепт прямиком из детства, мама часто готовила их, пытаясь сэкономить муку. Моё детство пришлось на конец девяностых, когда зарплаты не платили, и если бы не огород мы бы жили впроголодь. Одно время я драники даже ненавидела, они ассоциировались с нищетой, со временем это прошло. Теперь я их готовила как любимое домашнее блюдо, ребятишки каждый раз радовались картофельным оладьям.
Нежное прикосновение горячих руки напугало меня, от неожиданности я вздрогнула и чуть не споткнулась, но Максим держал меня крепко, не давая упасть.
— Нельзя так неожиданно подкрадываться со спины, — проворчала я, наслаждаясь его объятиями.
— Тс-с-с, не разбуди детей, — прошептал он.
Я повернулась к нему.
— Ты совсем перестал бриться, — заметила я и провела рукой по густой щетине, которая уже больше напоминала бороду.
— Сейчас так модно… тебе не нравятся бородачи? — хриплым голосом пробормотал Максим.
Он поймал мою руку и поцеловал ладонь
— Не нравятся, но тебе идёт.
— Почему ты меня вчера не разбудила?
— Вы так сладко спали, что я решила не будить.
Максим улыбнулся и прошептал на ухо.
— Когда-нибудь мы останемся одни и я обещаю ты не сбежишь так легко, — он хитро улыбнулся и отпустил меня.
Сразу после завтрака мы загрузились в машину и отправились к моей маме. Три часа пролетели незаметно. Максим без устали отвечал на многочисленные Лёвины вопросы, пел с детьми песни, в игру "Угадай мелодию" втянули даже меня, хотя я пела только в душе и детям колыбельную. Когда заиграла песня "Малиновая лада" Максим сделал звук погромче и все оглушительно запели кто во что горазд. Я и не ожидала, что у него прекрасный слух, а с таким голосом можно было петь песни под гитару, серенады любимым, настолько его баритон был приятен уху. Подумав об этом, я почувствовала укол ревности, мне не хотелось даже думать, что он мог кого-то любить, петь песни, обнимать, тем более целовать. Я замолчала, поймав себя на этих мыслях.
Мама жила в центре, в уютном домике с красной крышей. После того как я уехала в город, она жила одна, ухаживала за садом, обожала огород, поэтому на её грядках всегда рождались самые большие помидоры и самые длинные огурцы. Как только приходила весна мама пропадала в огороде, постоянно что-то полола, садила, огребала, а её зелёные подопечные с радостью благодарили огромным урожаем, который она перерабатывала и раздавала всю осень.
Подъезжая к её дому, мне стало страшно от того как она воспримет Максима, почему-то до этой минуты подобные мысли мне не приходили в голову. "Вдруг он ей не понравится. Как его представить?" — думала я, не замечая как сильно сжала сумочку.