— Я не представляю, как мне теперь жить, — с трудом выдавила я сквозь слёзы.
— Женя, солнышко, ничего плохого ведь не произошло: все здоровы, ты прекрасна и талантлива. А я постараюсь помочь тебе с работой, чтобы денежные проблемы решились.
Он продолжал описывать моё светлое будущее, но ни разу не упомянул себя в нём.
— Я не знаю как мне жить без тебя, — еле слышно пробормотала я, уткнувшись ему в плечо.
Он замолчал, только руки продолжали поглаживать спину.
— Мне даже в голову не приходило, что я так важен для тебя, — тихо произнёс он. — Ты никогда даже виду не подавала, что я тебе не безразличен.
Я подняла голову, чтобы посмотреть в его глаза, но не увидела там ни тени насмешки.
— Разве равнодушный человек поехал бы посреди ночи спасать тебя только из-за одной смски?
— Я думал ты от доброты душевной сделала это, — он виновато улыбнулся.
— Если бы…
— Женя, я даже не надеялся, ты казалась такой неприступной.
Он нежно прижал меня ещё сильнее.
Слёзы уже прекратились, только нос продолжал по-детски шмыгать.
— У тебя случайно салфетки или платочка нет?
Максим отпустил меня, подошёл к столу, и вытащил из ящика упаковку салфеток.
— Пользуйся, для тебя ничего не жалко, — шутливо добавил он. — Значит, несмотря на то, что ты узнала ты всё ещё хочешь быть со мной?
Я кивнула и спросила:
— Вот только как это осуществить, если это тело делят две личности?
— Сложный вопрос… А просто жить как сейчас тебя не устраивает?
— Максим, а тебе самому не хотелось бы вылечиться? Ведь это возможно.
— Для Лёхи возможно, а для меня это забвение навсегда. Хочешь общаться с ним?
— Почему забвение?
— Потому что это тело Алексея, а я — паразит. Если он вылечится — я исчезну.
— А что говорит доктор Бондарев? — я не сдавалась.
— Вот как раз он это и сказал.
— Может найти другого доктора?
Максим подошёл ко мне и положил руки на плечи.
— Солнышко, я пробовал, вердикт везде один и тот же.
— Я не верю! Должен же быть какой-то выход. Это несправедливо!
— Выхода два: либо я управляю этим телом, либо Лёха и через полгода он будет лежать пьяный в какой-нибудь канаве. У него совершенно не осталось чувства самосохранения.
— Тогда зимой при первой встрече был он?
— Да. Теперь ты понимаешь в кого я превращусь? Он похерит весь бизнес, всю мастерскую, которую я создал. Ты даже не представляешь сколько талантливых людей здесь работают, — Максим отвернулся, не желая показывать свою слабость, но я и так поняла как дорого ему всё, что он создал.
“Ну ничего, что-нибудь придумаем, — ” подумала я, не отметая идею съездить к профессору.
— Ну так, что? Принимать тебя на работу?
— Принимай, — я с облегчением вздохнула, проблема не решилась, но то, что мы уже хотя бы это обсудили придало надежду, что со временем сможем её решить.
— У тебя даже клиент появился, целенаправленно пришёл к тебе.
Глава 12
Ночь. Я в десятый раз посмотрела в окно, растущая луна тонкой ниточкой блестела на небе, едва освещая комнату. В последнее время бессонница стала моим верным спутником. Может просто не привыкла к новой квартире или привыкла спать одна. Я окинула взглядом широкую спину мужчины, лежащего рядом. Нежно провела пальцем по позвоночнику, вспоминая его страстные поцелуи и смелые прикосновения. По коже побежали мурашки. Десять лет в браке, рождение двоих детей до сих пор не пробудили во мне чувственность, а Максим одним взглядом, одним лишь прикосновением мог заставить страстно желать его. Громкое пыхтение мужа в темноте и выполнение супружеского долга как обязанности не шли ни в какое сравнение со страстным ночами с Максимом.
Его уверенность заставляла чувствовать меня любимой и желанной, а мне так давно этого не хватало. Максим будто взял шефство надо мной: поощрял мои походы в салоны, в магазины, дал в моё распоряжение карту, но мой внутренний критик всё ещё ныл, что чужими деньгами пользоваться опасно. Новые платья, подаренные без повода, любимые цветы в вазе каждый день, семейные выходные, будто мы семья и так было всегда. То о чём я мечтала бессонными ночами, плача в подушку. Но за всем этим всегда присутствовал он — Алексей. Первую неделю после разговора он почти не появлялся, мне даже удавалось забывать о его незримом присутствии.
Пока однажды не обнаружила любимого мужчину ночью на кухне. Он сидел перед бутылкой и сверлил её взглядом. Я внутренне поёжилась от воспоминания. Первая мысль — уйти, но я пересилила страх, заставила себя зайти на кухню и села напротив. Лёша поднял глаза и молча смотрел, но он мог ничего не говорить, его взгляд красноречиво выразил всю неприязнь.
— Не нравлюсь? — я задала вопрос, ответ на который давно хотела знать.
— Сложный вопрос.
Опустил глаза.
— Попробуй ответить.
— Скорее мне тебя жаль, — опять пауза, словно он взвешивал каждое слово, обдумывал и только потом решал озвучить. — Ты не умеешь выбирать мужчин. Тебе бы бежать от него без оглядки, а ты лезешь в самое пекло.
Он открутил крышку бутылки.
— То есть ты хочешь сказать, что Максим опасен как и мой муж? Может причинить боль? — я перехватила руку, не давая налить в рюмку огненную жидкость.
— Боль бывает не только физическая, — он отпустил бутылку и полез в стол. Там лежала пачка сигарет, но я никогда не видела, чтобы Максим курил. Алексей вытащил сигарету, открыл окно и закурил. Ещё тогда, глядя на его силуэт в окне, я испытала странные чувства: желание узнать его лучше, залезть в голову и понять, что же творится в его голове.
Сейчас, когда я вспоминала эту встречу и раз за разом прогоняла её в голове, что-то не давало мне покоя. Неясное чувство беспокойства, а слова Алексея лишь добавили неуверенности.
Неожиданно Максим сел, натянул трико и, не оглядываясь на меня, вышел из комнаты.
Так делал только Лёша. Сердце бешено заколотилось. Разве не этого я ждала последние несколько дней? Несмотря на кажущуюся неприязнь, меня невольно тянуло к нему, но я боялась в этом признаться.
Я прислушалась к звукам. Тишина. Лишь слабый запах табака. Наверно, закурил у окна. Я накинула халат и на цыпочках прошла до поворота на кухню. Светящийся в темноте огонёк, подтвердил мою догадку. Минута за минутой тянулись медленно, от напряжения ноги затекли, и я решила присесть.
— И долго ты собираешься за мной следить? — раздался низкий голос из темноты.
"Блин, как глупо получилось. Я всего лишь хотела проследить, чтобы он не пил" — думала я, продолжая прятаться за углом.
— Ну как хочешь.
Я вышла из своего укрытия, хотела включить свет, но Алексей одной фразой: "Нет, лучше включи подсветку", — остановил мою руку.
Светодиодные лампы, расположенные под верхними шкафами гарнитура, нежным пурпурным сиянием осветили пространство комнаты, и мужчину сидящего у окна.
— Просто я боялась, что ты будешь пить, — замялась я — вслух это звучало хуже, чем в мыслях.
— А мне нельзя пить?
— Ну почему? Можно… Определённые напитки можно. Например, чай или кофе.
"Ну почему я чувствую себя школьницей рядом с ним?".
Он молчал, и я не знала как продолжить разговор.
— Может чайку? — не нашла ничего другого, чтобы прервать неловкое молчание.
— Давай.
Я достала кружки, радуясь, что могу занять себя делом.
— Ты надолго? — я украдкой бросила взгляд в его сторону.
— Как повезёт.
— Кому?
— Смотря с какой целью ты спрашиваешь?
Я боялась сказать что-то лишнее.
— Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?
— Тебе это на самом деле важно?
"Блин, вот упёртый человек".
— Тебе с сахаром.
— Нет.
— Разбавлять?
— Нет.
— Ваш чай готов! — я торжественно объявила об этом событии и деловито поставила кружку на стол перед ним.
— О чём поговорим? — спросил он.
— Ну-у, можем о тебе, например.