Какая же я глупая! Дурная девчонка, совсем жизни не знаю! Вот она плата за мгновения счастья. Знала бы, что за одну ночь придется платить такими мучениями ни за что бы… да кого я обманываю? Я ведь не смогла бы ему отказать, даже зная о расплате. Что теперь делать? Экзамены закончились, бал прошел, все разъезжаются на каникулы, да и мне пора. Хотя дома никто и не ждет, но он все-таки есть этот дом, а больше ехать некуда. Занятия начнутся вновь лишь спустя два месяца. Пора начать собирать вещи и договориться о повозке, которая доставит меня домой. Деньги на дорогу придется взять из своих сбережений. Кое-что я хранила в комнате, вот их и возьму. Если нанять старенькую медленную и весьма неудобную повозку, то можно договориться на вполне сносную сумму. На ночь вовсе необязательно останавливаться в гостинице, буду спать в дороге, а чем там еще заниматься? Благо, дом не слишком далеко, дня за два доеду. Все верно, необходимо занять себя сбором вещей и другими делами.
Я поднялась с кровати, подошла к окну и увидела, что солнце клонится к закату. Это сколько же я так пролежала?! А ведь даже не ела сегодня весь день, но голода не испытывала. Все-таки я буду последней дурой, если начну предаваться жалости к себе, голодать и проливать слезы. Не дождется он этого от меня! Я решительно переоделась, умылась и отправилась в столовую. Быстро покончив с ужином, заглянула к привратнику и договорилась о повозке на завтрашний вечер. Вернувшись в комнату, принялась собирать вещи. Так и не прибранные волосы упрямо мешали собираться, лезли в глаза. Я оглянулась в поисках гребня и вспомнила: 'Святые небеса! Я оставила гребень у него!' Что теперь делать? Я туда не вернусь, и пропади этот гребень пропадом! Ну как же так? Это ведь самая ценная вещь для меня — память о маме. Она сама подарила мне гребень на десятилетие. Я еще так любовалась им тогда, считая самой красивой вещью на свете. Мама потратила приличную сумму, заказав эту безделушку у гномов, на ней были искусно выполнены мои инициалы. Как теперь быть? И речи идти не могло о том, чтобы вернуться в ту комнату или пойти к ректору. Нет, нет и еще раз нет!
Я замерла перед дверью ректорского кабинета, подняла руку, чтобы постучать, и в смятении опустила ее. Университет поражал своей тишиной, так как большинство учащихся уже отбыли домой на каникулы. Я вдохнула полную грудь воздуха и, зажмурившись, постучала в злосчастную дверь.
— Войдите.
Ох, а вот это уже намного сложнее, чем просто постучать. Сердце билось, как пойманная птица, ладони вспотели, дыхание перехватило. Не знаю, как нашла силы толкнуть дверь и войти в кабинет. Я так и замерла у порога, натолкнувшись на пристальный серебристый взгляд нашего главного университетского мага и только спустя мгновение заметив, что мы в кабинете не одни. Что Алата тут делает? Да еще в таком виде?
Алата и правда смотрелась довольно вызывающе: обтягивающее платье с откровенным декольте, забранные кверху волосы, открывающие вид на стройную шейку, смелый макияж. Выглядела она, бесспорно, сногсшибательно, но как-то не слишком уместно. Я даже отключилась на время от собственных проблем.
— Вы что-то хотели? — прозвучал холодный вопрос.
— Я? Да, я… хотела, мне нужно… я там…
— Алата, выйдите на минуту.
Красавица хмыкнула и, гордо вскинув голову, выплыла за дверь.
— Я слушаю, Лея.
Не поднимая головы, я еле выдавила из себя:
— Я там у вас гребень забыла.
— Подарить вам новый гребень? — прозвучал насмешливый вопрос.
Возмущение даже придало мне сил:
— Мне нужен мой, он мне дорог, как память о маме. Я его у вас потеряла и… — горло сдавило предательским спазмом, я ощутила, как на глаза наворачиваются слезы. Думала, все выплакала за эти сутки. Как же скверно на душе!
— Значит, ваш гребень. Ну что ж, пойдемте. — С этими словами ректор встал из-за стола, приблизился, положил руку на мое плечо, и в следующее мгновение мы очутились в знакомой комнате.
— Предлагаю приступить. С чего начнем? Кровать, шкуры, стол?
— Что? — я взглянула на него широко раскрытыми глазами, до конца не поняв вопроса.
— Гребень, говорю, где искать будем? — мне показалось, что Альтар просто смеется надо мной, и я разозлилась. Стою тут, краснею, слова вымолвить не смею, а он издевается! Злость придала смелости ответить ему в той же манере: