– Здорово! И я тоже!
– Да?! Выступлю – поговорим…
– Чайковский «Старинная французская песенка», – объявила ведущая.
– Ну, всё. Я пошёл.
Наська восхищённо смотрела, как Мишка вышел на сцену. Поклонился. Поднял скрипку. Она неожиданно громко и грустно запела. Звуки ярким светом ворвались в сердце и, заставив его плакать, угасали, затихая.
– Настя, Настя!
Эльвира Витальевна подбежала к ней.
– Давай, девочка. Твой выход!
Наська медленно шла к микрофону. В голове всё ещё звучала музыка…
– Тютчев, «Весенние воды», – монотонно объявила она.
Подняла глаза. Огромный зал был полон. Люди замерли.
Тишина. От испуга Наська весело затараторила:
– Ещё в полях белеет снег
А воды уж весной шумят —
– Бегут и будят сонный
Споткнулась. Замолчала. Посмотрела на людей в первом ряду.
– Бегут и будят сонный
Она с ужасом поняла, что не помнит, что они будят.
«Как там дальше? Как дальше? Что дальше-то?»
На первом ряду тётенька с красивой причёской сочувствующе смотрела на неё. Какой-то дяденька на втором ряду скрестил руки на груди, высоко поднял голову и, закрыв глаза, ждал продолжения.
– Бегут и будят сонный брег… Б-Р-Е-Г! – громко из-за кулис подсказывала Элеонора Витальевна.
Зал терпеливо ждал. Наська растерянно посмотрела за кулисы.
– Начинай сначала! Сначала, – настаивала Элеонора Витальевна.
Наська подняла голову. Посмотрела на расписной плафон на потолке, на дальние ряды, где лица казались кружочками и бойко начала:
– Тютчев, «Весенние воды»
Ещё в полях белеет снег
А воды уж весной шумят —
Бегут и будят сонный БРЕГ,
Бегут и блещут и гласят
Они гласят во все концы:
«Весна идёт, весна идёт!
Мы молодой весны гонцы,
Она нас выслала вперёд!»
Радостно выкрикивая, закончила Наська. Поклонилась и, поймав улыбку тётеньки с первого ряда и одобрительное покачивание головы дяденьки со второго ряда, под бурный шум аплодисментов ушла со сцены.
– Ой-ой-ой… – слегка расстроенно приговаривала Эльвира Витальевна.
Наська сняла венок и, не поднимая глаз, перебирала цветы.
– Ну, ничего. Ничего… Научишься.
Наська из-за кулис выглянула на сцену. Там танцевали девочки. Красные сарафаны, уверенные движения, улыбки на лицах…
– Нась, пошли, – потянул её Мишка.
Она не откликалась.
– Ты чего?
– Не смогла даже стишок прочесть…
– Что?
– Я даже сейчас могу его без запинки рассказать! А там забыла… Забыла!
– Да, ты что?! Ты – молодец! Взяла и рассказала! Вот я на первом концерте вышел. Постоял, постоял. Стало так страшно… Я повернулся и ушёл… А ты – нет. Ты – молодец!
– Да?
Наська разгладила платье. Надела венок. Улыбка снова засветилась в её глазах.
– А ещё я буду учиться петь!
– Здорово…
– А на скрипке трудно учиться?
– Не-е. Интересно.
– Да?..
Они долго сидели за кулисами на каких-то ящиках и рассказывали друг другу о школе, оценках, учителях… Вспомнили о Ритке, которую после того, как она уехала в другой город видели только один раз… Говорили до тех пор пока на них не прикрикнул кто-то из взрослых. Замолчали и неохотно пошли в гримёрки переодеваться. Потом Мишка побежал в зал искать родителей, а Наська медленно пошла в сторону дома.
2. Лето у бабушки
Гроза деревни
Солнце, алыми штрихами раскрашивая небо, опускалось к горизонту. Наська сегодня пораньше прибежала с озера. Давно так рано не приходила домой. Она стояла по середине двора и думала, чем бы ей заняться…
С улицы доносился весёлый гам. Мимо неё на летнюю кухню с охапкой хвороста прошла бабушка. Наська решила: хватит думать – надо подмести! Когда подмела последний угол около ворот, оглянулась – было так приятно смотреть на чистый, прибранный своими руками двор… Вдруг вдалеке раздался крик:
– Поберегись!
Испуганно захлопали калитки… Наська бросила метлу и выглянула. Взрослые, схватив за руку детей, торопливо уводили их по домам. Улица быстро пустела. Напряжённая, сжатая, как пружина, тишина стремительно захватывала дом за домом. Ничего не понимая, Наська растерянно озиралась по сторонам.
Вдруг далеко, в самом начале улицы, показался бык. Он шел, медленно раскачиваясь из стороны в сторону, изредка останавливался и смотрел, как будто что-то выискивал за наглухо закрытыми калитками домов. Немного сзади него Наська увидела спокойно идущего деда. В руке он держал свёрнутый кнут.
– Поберегись! – снова крикнул дед.
Дед и бык неторопливо шли по затихшей улице.
– Дай посмотрю, – донеслось до Наськи.
Наська повернулась к соседнему дому, который в этом году сняли новые дачники. За высоким забором послышалась возня. Сначала показались светлые вихры, а потом и их хозяин – какой-то мальчишка… Он быстро посмотрел вдаль и уставился на Наську.