О, не будь старухой, Тобис! — сказал он себе. — До сих пор это работало именно так, как сказал сейджин, так что на данный момент не создавай проблем с заимствованием!
Он тихо фыркнул, затем повернулся в седле, чтобы помахать остальным, прежде чем направить свою лошадь вниз по неровной тропинке вдоль реки. Если описание сейджина Мерлина было таким же точным, как и все остальное, что он им рассказал, их должны были ждать в конце крутых поворотов.
— Клянусь Богом! — выпалил лейтенант Прайскат Уиллимс. — Клянусь Богом, полковник был прав, отец!
— Да, похоже, так оно и было, сын мой, — согласился отец Данивин Шал. — Однако мы не должны произносить имя Бога всуе, — продолжил он мягким упрекающим тоном.
— Да, отец. Мне жаль, отец, — быстро сказал Уиллимс, и Шал спрятал улыбку от хорошо подготовленного ответа лейтенанта. Он часто находил роль доброго наставника наиболее эффективной в управлении молодыми людьми. Особенно молодыми мужчинами, которые не были особенно умны, что довольно хорошо характеризовало молодых Уиллимсов.
Но потом искушение улыбнуться исчезло. Честно говоря, он был почти уверен, что полковник Таливир отправил Уиллимса в погоню за дикой виверной. Тем не менее, существовала вероятность, что это не так, и печальная правда заключалась в том, что Шал был не в состоянии повлиять на то, что произошло, когда драгуны полковника догнали беглецов посреди леса. Он мог находиться только в одном месте за раз, когда все было сказано, и никто не мог сказать, кто из преследователей в конце концов действительно остановит свою добычу. Было бы неплохо, если бы епископ Митчайл уполномочил его рассказать полковнику, что происходит на самом деле, хотя у такого откровения явно была потенциальная обратная сторона. Таливир, скорее всего, отказался бы просто перерезать глотки двадцатилетней девушке и одиннадцатилетнему мальчику, независимо от того, кто приказал ему это сделать. И объяснение того, почему Айрис и Дайвин Дайкин должны были умереть, означало бы попадание в воды, от которых непрофессионалам лучше держаться подальше. Если уж на то пошло, Шал весьма сомневался, что епископ Митчайл рассказал ему все.
В сложившихся обстоятельствах он решил, что имеет смысл присоединиться к Уиллимсу. Как бы маловероятно это ни было, все еще возможно, что Уиллимс встретит свою добычу, и инквизитор был уверен в своей способности манипулировать Уиллимсом, заставляя его делать то, что он хотел, особенно учитывая его статус специального представителя епископа Митчайла. Во всяком случае, именно так он планировал потом объяснить епископу свою мысль. Нет нужды упоминать о том факте, что он скакал как мешок с картошкой и что его ягодицы казались ободранными и обработанными солью.
И теперь, похоже, он все-таки выкинул тройные шестерки.
— Что ты намерен делать, сын мой? — он спросил.
— Я собираюсь позволить им пройти большую часть пути вниз, а затем поймать их на тропе, отец, — объяснил лейтенант. — Мы защитили фитили так хорошо, как только могли, так что я не думаю, что кто-нибудь их увидит, пока мы будем держаться подальше от деревьев, но я бы предпочел, чтобы они не подходили слишком близко, прежде чем мы двинемся. И здесь, в долине, так чертовски темно — простите, пожалуйста, за мой язык, — что никто не стал бы вести точную стрельбу. Но если я поймаю их на тропе в лунном свете, у них не будет другого выбора, кроме как сдаться.
— Я думаю, возможно, было бы лучше позволить им пройти весь путь до самого низа, прежде чем ты набросишься, сын мой, — сказал Шал.
— Простите, святой отец? — в темноте было невозможно разглядеть выражение лица лейтенанта, но Шал услышал замешательство в его голосе. — Тени под водопадом намного гуще, отец, — почтительно заметил Уиллимс через мгновение, — и лунный свет не проникает на дно так, как на тропе. Это сделало бы любую точную стрельбу еще более трудной. И если мы позволим им сойти с тропы, здесь, внизу, где дорога лучше, они действительно могут попытаться проехать прямо через нас. Честно говоря, если бы мои люди уже спешились, чтобы воспользоваться своими фитильными замками, был бы шанс, что им это даже сойдет с рук.
Шал серьезно кивнул, пересмотрев свою оценку умственных способностей Уиллимса в сторону повышения… немного.
— Отличные доводы, сын мой, — сказал он. — И я, конечно, простой священник, а не солдат. Тем не менее, если мы позволим им достичь низа, мне кажется, у них появится чувство уверенности в том, что они преодолели препятствие. Это означает, что шок от внезапного обнаружения того, что мы уже здесь, внизу, ждем их, ударит еще сильнее. Я полагаю, что это с большей вероятностью парализует их волю к борьбе или бегству. И если они попытаются прорваться мимо нас, ваши люди могут поймать их под перекрестным огнем на ходу. Однако я думаю, что наиболее вероятным исходом было бы то, что они поймут, что не смогут сбежать обратно по этой крутой тропе, и, учитывая неизвестное количество солдат между ними и побегом вниз по реке, они сдадутся. Предполагая, что они будут готовы сдаться, по крайней мере, при любых обстоятельствах.