Ну, никто никогда не говорил тебе, что это будет легко… или приятно, напомнил он себе. Так что перестань думать о том, как сильно ты завидуешь Нарману и Оливии, по крайней мере, за то, что они вместе, и сосредоточься на выполнении своих задач. Шарли прекрасно справится со своей частью работы, и чем скорее она это сделает, тем скорее присоединится к тебе.
— Я согласен, все могло быть намного хуже, — сказал он намеренно более жизнерадостным тоном, затем зловеще улыбнулся. — Например, я мог бы быть таким же плохим моряком, как Нарман!
И разве мы, четверо бедных, жалких сукиных сынов, не самые могущественные люди в мире? — кисло подумал викарий Робейр Дючерн, оглядывая зал совещаний. Никто в этот момент не смотрел на него в ответ, и на всех других лицах виднелись выражения, в которых смешались различные степени шока, смятения и гнева.
Атмосфера в роскошно обставленном, слабо освещенном, мистически уютном помещении была похожа на жестокую метель, которая даже сейчас бушевала на улицах Сиона за пределами Храма. Неудивительно, учитывая сообщение, которое они только что получили… и тот факт, что ему потребовалось так много времени, чтобы добраться до них. Плохая видимость была самой большой слабостью церковной семафорной системы, и погода этой зимой, по-видимому, оказалась хуже, чем обычно. Так, безусловно, было в самом Сионе, что Дючерну было слишком хорошо известно. Его усилия по обеспечению городских бедных и бездомных достаточным количеством тепла и пищи для выживания до сих пор спасали десятки, если не сотни, жизней, но худшее было еще впереди, и он знал, что не собирается спасать их всех.
Однако, по крайней мере, в этом году Мать-Церковь действительно пыталась выполнить свой долг по оказанию помощи самым слабым и уязвимым из детей Божьих. И наблюдение за тем, что она делала, отнимало у Дючерна много времени. Это также выводило его за пределы Храма гораздо чаще, чем удавалось кому-либо из его коллег, и он подозревал, что это давало ему гораздо лучшее представление о том, как граждане Сиона на самом деле относятся к джихаду Матери-Церкви. Инквизиторы Жаспара Клинтана всюду прочесывали город, и Клинтан имел доступ ко всем их отчетам, но Дючерн сомневался, что великий инквизитор уделял большое внимание тому, что говорили беднейшие жители Сиона. Однако собственная деятельность Дючерна привела его к гораздо более частым контактам с теми же бедняками, и, по крайней мере, кое-что из того, что они действительно чувствовали, должно было просочиться сквозь уважение и (как бы ему ни было неприятно признавать это) страх, который внушал его высокий церковный ранг. Он мог бы узнать еще больше, если бы его постоянно не сопровождал назначенный ему эскорт храмовых стражников, но об этом не могло быть и речи.
Что довольно неприятно говорит о том, как наши любимые подданные относятся к нам, не так ли, Робейр? — Он почувствовал, как его губы пытаются изогнуться в горькой улыбке от иронии всего этого. Все, что он действительно хотел сделать, это обратиться к народу Сиона так, как полагалось наместнику Божьему, но попытка сделать это без телохранителей со слишком большой вероятностью привела бы к его убийству теми же самыми людьми. — И полагаю, это имело бы смысл с их точки зрения. Не думаю, что некоторые из них сейчас сильно отличаются от нас, и, учитывая идею Жаспара о том, как внушать послушание, кто-то, вероятно, вонзил бы нож мне в ребра, если бы только у него была такая возможность. Не то чтобы Аллейн и Жаспар ни за что не выпустили бы меня без моих телохранителей, даже если бы все любили и лелеяли всех нас четверых так же сильно, как Чарис, похоже, лелеет Стейнэра.
Дючерн прекрасно знал, почему Аллейн Мегвейр и Жаспар Клинтан считали капитана Канстанцо Фандиса идеальным человеком для того, чтобы командовать его телохранителями… и внимательно следить за его действиями. Как офицер, который помешал побегу братьев Уилсин от инквизиции — и лично убил Хауверда Уилсина, когда «отступник» викарий сопротивлялся аресту, — он был без сомнения надежен.
Конечно, в наши дни такие вещи, как надежность и лояльность, были почти так же подвержены изменениям, как погода в Сионе, не так ли? И не только в том, что касалось стражников. Чтобы понять это, достаточно было перехватить устремленный на Мегвейра неприятный взгляд Клинтана.
— Скажи мне, Аллейн, — сказал теперь Клинтан. — Вы со стражей можете сделать что-нибудь правильно?
Мегвейр густо покраснел и попробовал открыть рот. Но затем он остановился, сжав губы, и Дючерн почувствовал дрожь сочувствия. Как генерал-капитан Церкви Господа Ожидающего, Мегвейр командовал всеми ее вооруженными силами, за исключением небольшого элитного вооруженного подразделения инквизиции. Это сделало его ответственным за создание, вооружение и подготовку флота Бога, и во время его плавания в Харчонг им командовали офицеры стражи.