— Хорошо. — я кивнула.
— Ты всегда попадаешь в такие ситуации, или день особенный? — он пытался пошутить, но меня эта ситуация выбила из колеи.
— Видимо, день особенный. — я усмехнулась, и увидела, что подошел нужный мне автобус.
Александр Владимирович отнял руки и улыбнулся мне.
— Спасибо. — искренне сказала я, и пошла к автобусу, — пока? — неуверенно попрощалась я.
— Пока, Элина. Постарайся не попадать в такие ситуации больше. — он все еще улыбался.
— Хорошо. — Я села в автобусе, передала за проезд, и заткнула мысли музыкой. Но они так громко бились о мой череп, что я все таки начала думать обо всем этом.
Мы почти при таких же обстоятельствах познакомились с Ваней, но потом он сделал то, что сделал. Мне было больно думать о том, что Ваня пытался со мной связаться снова и снова, плохо от мысли, что я у Влада в планах(он не знакомился с девушкой, только если она была у него в планах), смущала мысль о том, что за меня заступился и переживает педагог. Его волную я? Он сам так сказал, и что это могло значить я понять не имею. Нет, не так, я и думать об этом не хотела.
Не хотела думать о том, что я его привлекаю, что мне может понравиться женатый человек. Не хотела думать о его синих глазах, о его теплых руках. Внутри живота что-то сжалось, и я умилялась этому человеку. Я себя одернула, но было поздно.
Кажется, я полюбила своего преподавателя.
На рабочем столе была папка "копия", где было много общих фотографий с Ваней. Не знаю почему, но я очень долго не удаляла эти фотографии. Теперь, я с легким сердцем перетащила папку на значок корзины. Затем отчистила корзину.
Все, отныне не существует копии, которая тянет меня вниз и преследует меня по всюду, даже в моих снах.
Быть или не быть?
Проснувшись, я поняла, что ни за что не расскажу Ане, что произошло. За столь долгое время мне не написал Ваня, вновь напившись. И я поняла, что меня больше никто не волнует, кроме Александра Владимировича.
И угораздило же меня влюбиться в своего преподавателя. Это неправильно. Он старше меня, по крайней мере лет на семь, тем более у него есть жена и ребенок.
Да и с чего я взяла, что мои чувства взаимны? Он просто…защитил меня от парней подростков, погрел мне руки и убедился, что я сяду на автобус. Любой мужчина бы так поступил.
Скорее всего, когда я приду в колледж, то он начнет меня подкалывать, или попросту не будет обращать на меня внимания.
Ни на что не надеясь, я одевалась так, будто собираюсь на свидание, а не на учебную практику. Я не знаю, что мною двигало, но я оделась в черное платье, в высокие зимние сапоги и пальто. Я распустила волосы, я очень давно так не делала, и как всегда- броский макияж.
Аня, увидев меня, присвистнула.
— После практики у какого-то везунчика свидание с тобой? — Аня обняла меня, дала зажигалку.
— Нет, просто я проснулась и поняла, что сегодня на обед у меня — чье-то сердце, — я лукаво улыбнулась и посмотрела на девушку, но она смотрела куда-то поверх моего плеча.
— Сюда идет тот парень, который говорил с тобой в кафе. Мне отойти? — Аня перевела заинтересованный взгляд на меня, будто была увлечена беседой со мной.
— Нет. — я резко обернулась. Ваня остановился в двух шагах от меня.
— Мы можем поговорить без посторонних? — он с ненавистью смотрел на меня и на Аню.
— Нет, если ты хочешь мне что-то сказать, то говори при ней.
— Это ты для него так вырядилась? — он сплюнул. У него был фингал над глазом и разбита нижняя губа. Но мне не было его жаль. Он-лишь копия, которую я снесла со своего рабочего стола, и я пообещала себе, что отныне этот человек для меня ничего не значит и вызывает максимум ненависти.
— Не понимаю, о ком ты. — легко ответила я, понимая, что придется рассказать Ане, или соврать. Но я ненавидела ложь, да и врать не умела.
— Тот мужик, ты с ним трахаешься, да? — он снова плюнул себе под ноги, закурил. — Я пытался говорить с тобой по-человечески, но раз ты не понимаешь, то будем говорить "на ножах". - он снова злобно зыркнул на меня.
Аня все это прекрасно слышала, и я уже представляла сколько унижения мне придется пережевать, чтобы объяснить все ей.
— Тебе вчера было мало? — я вскинула голову, когда увидела сзади Влада. Руки у него были в карманах, и он злобно смотрел на Ваню. — Я не понимаю, что ты хочешь от меня. Почему бы тебе просто не оставить меня в покое и забыть? — я разозлилась, понимая, что такой меня ни Аня, ни Влад не видели. Ужасный день, столько позора и унижения.
— Ты, — он обратился к Ане, — она тебе говорила, кто я? — только сейчас я поняла, что он пьян, очень сильно пьян. — Я ее бывший. Тот самый бывший. После которого она окрестилась монашкой, и ни с кем не заводит отношений. — он неровной походкой подошел ко мне.
— Не трогай меня, — я отступила на шаг назад, высматривая Влада, который видимо просто ушел. — Иначе я тебе руку сломаю. — предупредила я.
— Да что ты можешь сделать, шлюха? Ведь город перетрахала, или только тот мужик остался? Видимо, мало ему было, когда я по осени его отпинал. Он же тебя совращает, это статья, малышка. — он всегда звал меня малышкой, и сейчас от этого обращения по спине пошли противные мурашки, мне хотелось врезать ему.
— Ты не имеешь права так говорить с женщиной! — Аня толкнула меня себе за спину, защищая, — Слышишь? Ты- никто для нее, оставь ее в покое. Я не знаю, кто ты и что ей сделал, но судя по всему ты сильно нагадил, так что проваливай по хорошему. Или я сейчас же закричу, а ты прекрасно знаешь, как в этом районе относятся к крикам девушек. — я увидела в окне обеспокоенную бабулю, которая едва выглядывала из-за штор в окне на первом этаже.
— Еще одна потаскуха, — он усмехнулся, — она с другими и не дружит! Отойди, я ей напомню, кто я такой. — он оттолкнул Аню, словно тряпичную куклу, и последнее, что я помню — это его кулак и оглушающую боль. Чертовски больно, очень больно.
— Господи, ну почему перед моей парой? — я приходила в себя, но не могла открыть глаза. Мне было жутко холодно, и неудобно.
Меня подхватили на руки, я хотела ударить обидчика, но снова провалилась в темноту, которая спасала от боли.
— А когда он меня отшвырнул, я увидела нашего преподавателя, и кинулась за помощью, но Александр Владимирович все понял и без меня. Этот выродок, что он сделал с Элиной? Когда она придет в себя? — я слышала, как плачет Аня, и мне было противно от того, что я оказалась такой беспомощной, что ничего не успела сделать. Что мое прошлое влияло на мое настоящее. Что все это видела Аня и хуже того — Александр Владимирович. Саша. Дядя Саша.
Я поняла, что плачу, когда ко мне наклонился доктор.
— Элина, ты меня слышишь? — он светил мне в глаза фонариком, и только после я смогла открыть глаза. Жутко болела голова, и прикоснулась холодной рукой к своему лбу, обнаружила кровь на пальцах и подавила рвотный позыв.
— Элина! — Аня чуть ли не бросалась мне на шею.
— Полицейский ждет тебя, пока ты сможешь дать показания. — доктор внимательно смотрел на меня. — Как себя чувствуешь?
— Прекрасно. — я наконец сложила картинку в своей голове, и поняла, что в комнате, которая пахнет нашатырем, бинтами и антисептиком находится еще и Александр Владимирович, просто он не попадает в поле моего зрения.
— Может быть посттравматический стресс, и потеря ориентации. Если начнет болеть голова, то обязательно приходи в больницу. Еще часок здесь полежишь под капельнцией, и мы тебя отпустим. — молодой врач, симпатичный, улыбнулся мне и вышел из палаты.