В деле наслаждения страданиями мы не сдвинемся с мертвой точки, пока не признаем существование Того, Кто нас создал и Который управляет нашей жизнью, пока мы не признаем существования Того, Кто руководит сразу всем. Нерелигиозных народов как известно не бывает. Потому в верованиях всех народов всегда присутствовали какие-то боги: злые или добрые, плохие или хорошие. По какому же критерию люди определяли, какой бог хороший, а какой нет? Критерий был простой: если в жизни людей всё было благополучно, то значит им помогали хорошие боги, а если в жизни людей постоянно возникали проблемы, то значит всему виной были именно плохие боги. Материальный достаток, отсутствие войн и болезней — вот, что до сих пор является главным критерием хорошей жизни для большинства людей. И сегодня практически ничего не изменилось. Все также (и даже ни в кого неверующие атеисты со своими дурацкими приметами) по сути пытаются уговорить плохих богов не причинять им зло, а хороших — помогать им во всех «добрых» начинаниях. И в пределах земной жизни этот критерий работал просто отлично. Но с жизнью загробной все время возникала проблема. И она была связана с тем, что представления о счастливой земной жизни тупо переносились на счастливую, но теперь уже загробную жизнь. Хотя что-то подсказывало людям, что у мертвого, скорей всего потребности хоть чуть-чуть, но все равно должны отличаться.
Почему же люди делят богов на плохих и хороших? Проблема заключается в том, что люди не понимают, в чем заключается подлинный смысл «плохого». Они думают, что добрый бог никакие неприятности причинить не может и потому признание Единого Творца было бы равносильно признанию того, что Он управляет людьми в основном как-то «не очень», потому что люди все время и страдают, и болеют, и умирают. Но если бы люди вдруг поняли, что страдания — это такое же наслаждение, но только совсем иного порядка, то проблем бы с «неадекватными богами» уже не возникало. Люди бы признали Единого Творца, который всё в нашей жизни организует только для нашего же собственного удовольствия.
Зачем же Творец посылает нам страдания и смерть, хотя запросто мог бы дать нам возможность непрерывно наслаждаться самыми «обычными удовольствиями» и вдобавок наделить нас еще и таким вожделенным бессмертием? Смысл страданий и смерти заключается в том, что Творец хочет, чтобы мы как следует подготовились к предстоящей вечной жизни… Подготовится же к ней без страданий и смерти, ну, как не крути, никак не получится!
Каждый человек в своей жизни совершает огромное количество нехороших поступков, каждый человек позволяет себе говорить нехорошие слова или хотя бы о чем-то нехорошем думать. Каждый знает, что он в своей жизни хоть в чем-то, да опростоволосился. Единственное состояние, когда человек перестает думать о плохом или говорить о плохом или совершать плохое — это когда человек начинает интенсивно страдать. Страдания делают нас лучше, ну, или по крайней мере, не позволяют нам становиться хуже. Таким образом Творец готовит нас к вечной жизни: отрывает нас от привязанностей этого мира и пытается нас научить жить в вечности. Смысл страданий заключается в том, чтобы мы как следует подготовились к загробной жизни, которая ожидает нас всех, без исключения!
Так неужели в вечности нельзя прожить без временных страданий, включая всеми ненавидимую смерть? Большинство людей скажут, что они «спокойно» могли бы наслаждаться вечными удовольствиями и без каких-либо страданий… и окажутся неправы, потому что, имея хоть какую-то привязанность к земной жизни невозможно получить наслаждение от жизни вечной. Например, человек получает наслаждение от того, что живет со своей второй половиной, но после смерти любимого человека естественно произойдет и катастрофа расставания. В итоге, в вечной жизни мы будем лишь сильно страдать от своей страшной и невосполнимой потери. С любовью к детям, кстати, произойдет то же самое: после нашей смерти рядом их уже не будет и нам придется страдать от того, что мы не можем их обнять и поцеловать. То же самое произойдет и с любой другой нашей привязанностью, которой уже не будет на том свете, а ведь так сильно будет хотеться, чтоб была.