– Очень хорошо, что вы решились. Давайте тогда не будем даром терять времени. Через четыре часа сядет солнце, а значит – мы должны успеть добраться до отвала. Перебираться через него станем уже утром.
В путь собрались за считанные минуты. Быстро затушили костер комьями сырой земли, благо у здоровяка Геннера к рюкзаку оказалась приторочена совсем небольшая лопата, используемая, по всей видимости, как раз для таких или им подобных дел. Котел, наскоро протертый пучком травы, тоже отправился в его рюкзак.
– Туда. – Виталина первой вышла на едва видимую глазу тропку, следом за ней двинулся примолкший Геннер. Я же отправился в путь последним, бросив напоследок прощальный взгляд в ту сторону, откуда, по моему мнению, мы пришли.
Местность, по которой мы сейчас брели, ничем особенным пока не удивляла. Пейзаж очень сильно был похож на земной с той лишь разницей, что почва под ногами имела сейчас характерный красноватый оттенок. Всепрощенная, заметив мой интерес, пояснила коротко:
– Красная глина.
Незадолго до вечера, гористая местность стала все чаще и чаще перемежаться с лесистыми холмами, покрытыми богатой растительностью, а когда мы прошли еще дальше, то имели чудесную возможность лицезреть то, что Всепрощенная называла отвалом. Перед нами виднелась гигантская груда камней, стиснутая с обеих сторон сопками, настолько сильно заросшими кустами вперемешку со знакомым уже ельником, что перебраться через них не было решительно никакой возможности.
– На ночь остановимся здесь. – Виталина первой добралась до облюбованной ей полянки и занялась приготовлением травяной подстилки. – Тут неподалеку есть родник. Геннер, ты знаешь где. Сходи, а Илья пусть пока натаскает дров.
– Как скажете, госпожа Всепрощенная. Но я бы советовал на всякий случай костра не разжигать, ночью пламя от него далеко видно. А преследователи могут быть рядом, следопыты у них очень хорошие. Вспомните, как выследили нас, и спеленали как младенцев. Это хорошо еще, что веревки у них ни на что не годные оказались, а иначе ни за что бы мне от них не уйти. И кто тогда, скажите на милость, вытащил бы вас потом из Проклятого города? Молчите? То-то же. Послушались бы лучше старого Геннера.
– Не говорите глупостей. Усопшие от города никогда так далеко не отходят. А если и посмеют отойти – неслышно подобраться к нам ночью у них никак не получится. Спать мы будем по очереди. Первой покараулю я, вторым пусть будет Илья. А последним уже будете Вы, Геннер.
– А почему это я последний? Под утро как раз лучше всего спится! Пускай лучше Илья последним будет, он в нашем отряде новенький, вот пусть и помучается. То есть – докажет нам чего стоит. Ну разве я не прав? Илья, скажите хоть вы ей!
– Мне все равно когда дежурить. Могу и под утро. – Успокоив возмущенного гиганта своим согласием, я неторопливо направился туда, где сквозь древесные стволы просвечивала груда камней. Была она метрах в трехстах от места, отведенного Виталиной под лагерь, и манила меня немилосердно. Вечер еще не наступил, тьмы как таковой пока не было. Под предлогом сбора дров для костра вполне можно и отдалиться на требуемое расстояние, благо никто за моей личностью пристально не следит. А на обратном пути и топливо по дороге собрать можно. Так сказать: совместить приятное с полезным.
Не знаю почему, но никакого страха я сейчас не испытывал. То ли так успокаивающе влияли на меня мои компаньоны, доказавшие уже, что благодаря своим сверхспособностям они вполне могут защитить не только себя, но и меня от всех враждебных проявлений животного и растительного мира этой планеты, то ли сыграл здесь свою роль тот факт, что по дороге сюда мы ни на что угрожающее так и не наткнулись – не знаю. В любом случае – любознательность оказалась сильнее осторожности.
Груда камней, которую Всепрощенная почему-то называла отвалом, на самом деле оказалась ничем иным, как развалинами некогда весьма впечатляющей по своим размерам башни. Что она делала в такой глуши, для каких нужд была построена именно здесь – непонятно. Теперь от нее осталась лишь часть фундамента, да и та едва виднелась из каменного крошева вперемешку с остатками блоков из неизвестного мне янтарно-желтого материала с намертво впаянными в них кусками толстой металлической арматуры. Увидел я и причину, по которой Виталина так стремилась именно сюда: за развалинами виднелась лента самой настоящей дороги. И хотя покрытие ее было уже далеко не идеальным, а на отдельных участках его вообще почти не существовало – все равно шагать этой дорогой было гораздо проще, чем пробираться по нетронутым топором лесным дебрям.