– Понимаю. – Юная Всепрощенная была серьезна, как никогда. – Ктарах дал наконец людям то, что они желали больше всего. Он подарил им надежду.
– Верно. – Рин затих, понуро склонив голову. Пища на его тарелке все еще оставалась нетронутой. Замолчали все. Тишина в комнате стала настолько невыносимой, что, казалось, пролети сейчас муха, и каждый из нас оглохнет от сотрясения воздуха, производимого ее крыльями. – Верно. – Повторил он снова и почему-то посмотрел сейчас именно на меня. – Чужеземец, а ты что думаешь? Ты уже успел побывать в городе Усопших, я прочитал это в твоих мыслях, да простит меня всемилостивый Иннииш за столь неслыханное прегрешение. Что ты там видел? Уж не видал ли ты там сосуда со скверной? Или может быть знаешь место, где его сохраняют? Или Ктарах все-таки прав, и скверна нашла пристанище в заблудших душах самих Усопших?
– Чего молчишь? Отвечай давай! – внезапно встряла Антонина Семеновна, заставив тем самым окончательно сбиться меня с мысли. – Но имей в виду: межпространственный дешифратор нужен нам позарез. Я не собираюсь оставшиеся годы жизни торчать в этом ущербном мире в окружении святош в запыленных балахонах и уродцев. Страшнее даже у тебя в роду родственников не было!
– А вы не поможете?
– Сам выкручивайся! – Лингвиниха замолкла, оставив в моих мыслях лишь сумбурный разброд.
– Ээээммм. – Нерешительно начал я. Что касается наличия скверны в душах Усопших – то ее там нет. В этом я точно уверен, потому что общался с некоторыми из них. Все они люди, в точности такие же, как и все мы. Да, они не идеальны, многие из них порочны даже более самого последнего Непрощенного, но… думаю, что смерти они все-таки не заслуживают. Место, в котором скрывается скверна, я тоже не видел. Не мог увидеть, потому что провел в Проклятом городе не так много времени. Что еще? Пожалуй, я мог бы дать вам хороший совет: с Усопшими стоит попробовать договориться. Вдруг они пропустят ваши поисковые команды беспрепятственно в город? И ищите там свою скверну столько, сколько вам заблагорассудиться. Думаю, что они будут даже рады избавиться от нее, – ведь она не приносит им ничего, кроме одних только болезней.
Все сидящие за столом дружно заулыбались, а Геннер – так тот вообще даже захохотал, отчего тарелки на столе задрожали.
– Ну и Илья, ну и уморили же вы меня! – выдал он, наконец, после того, как все-таки умудрился успокоиться. – Да мы в последнее время только тем и занимались, что по приказу Рина то и дело пытались договориться с этими безумными пожирателями мухоморов. Разве Всепрощенная Виталина раньше не говорила вам об этом?
– Не помню, может быть и говорила. Но все-таки: давайте попробуем в последний раз. Я готов выступить с вашей стороны в роли переговорщика.
– Нет, это плохой вариант. – Рин отрицательно покачал головой.
– Ну хорошо, есть еще кое-что, что вы должны знать. – Окончательно взвесив все за и против, я глубоко вобрал в себя воздух, а затем, коротко и сжато, чуть ли не на едином выдохе, выдал целую тираду о предполагаемом виновнике моего попадания в этот мир – злосчастном восьмиграннике, могущем переместить целый народ на другую планету при помощи односторонних порталов.
В этот раз меня выслушали даже гораздо более внимательно, чем в первый. Один только Геннер все еще не понимал, к чему я клоню.
– Ну и что? – Здоровяк недоуменно косился на меня, сжимая и разжимая зажатый в кулаке край не первой свежести полотенца, которым он только что вытирал губы.