Вага слабо сопротивлялся, но всё же согласился.
— Только не долго.
Елена хихикнула и потащила ещё упиравшегося отца к дому Койши.
Отворив не запертую дверь, Елена с отцом вошли в избу. В доме было прибрано. На крепко сбитом столе стояла чистая посуда, накрытая тряпицей. В чугунке, стоящем на ещё не остывшей печи, томилась овсяная каша. Мать ждала сына к вечере. Сама Славия — мать Койши, сидела на небольшой лавке около окна и смотрела на улицу. Когда отворилась входная дверь, она попыталась встать на ноги, что бы встретить гостей, но привстав, тут же опустилась на лавку.
— Здравствуй Славия. — Вага, смущаясь, теребил свой пояс и топтался на месте. — Мы тут с Еленой решили навестить тебя.
Вперёд из-за спины отца выскочила Елена.
— Тётя Славия, мы прямо к вам с площади. Народу-то было, почитай вся Нарка собралась.
Славия, одетая в чёрные одежды, через силу улыбнулась гостям, хотя и не ждала их. Сейчас кроме сына она не ждала ни кого. Однако, пришедшим обрадовалась.
— Проходите, проходите. Не стойте у порога. Вставать мне тяжело, вы уж простите.
Елена подошла к ней и села рядом. Вага, потоптавшись у порога, присел тут же на скамейку.
— Ты не переживай, мы не надолго. Я сказать тебе хотел. — Вага кашлянул в кулак. — Старейшины порешили уходить из этих мест. Так я хочу тебе сказать, что мы тебя на свою телегу возьмём. Соломы настелем, будешь, как королевна ехать.
Славия горестно улыбнулась и ответила:
— Спасибо тебе Вага, но я ни куда не поеду. Здесь муж мой лежит, и я рядом лягу.
В разговор вмешалась Елена.
— Да что вы такое говорите тётя Славия. Мы вас здесь не оставим.
— Горе оно везде горе. — Вага вздохнул. — Жить надо. Дети вот подросли. Мы с тобой ещё внуков нянчить будем.
Славия стёрла набежавшую слезу.
— Койшу то видели? Уже второй день дома нет.
— Только что расстались на площади. — Елена как могла, успокаивала её. — Их всех Варавва у ворот собрал. Наверное, скоро будет. Да! Волхем на завтра русалии объявил.
— Бог ты мой. Какие сейчас праздники?
Вага замотал головой.
— Нет. Это специально сделали, что бы люди готовиться могли. Обоз пойдёт в следующую ночь. Так что ты потихоньку вещи, какие собери. В дороге понадобятся.
Вага поднялся со скамейки.
— Пойдём мы. Работы у меня теперь много будет. А ты усмири горе. Жить нужно.
Поднялась и Елена.
— Прощайте. Я к вам ещё зайду. Может помочь собраться нужно будет?
Она выпорхнула за дверь, оставив отца и мать Койши вдвоём.
— Хорошая у тебя дочь растёт Вага.
Кузнец усмехнулся.
— Да и Койша твой ни чего себе парень.
Он долгим взглядом посмотрел на Славию. Ему нравилась эта женщина, но кроме дружеских отношений к ней, он не мог позволить себе ни чего. Не время ещё.
— Прощай.
Славия в ответ только кивнула головой.
Глава 9
День догорал. Солнце медленно уходило за горизонт, а на землю опускались сумерки. Последние его лучи коснулись крыш домов, как бы укрывая их на ночь тёплым одеялом. Верхушки деревьев на какой-то миг покраснели. Качнувшиеся от лёгкого ветерка они попрощались с солнцем до завтрашнего дня. Приближающаяся ночь, постепенно укладывала в свою колыбель всю живую и не живую природу. Однако в Нарке спать ни кто не собирался.
У городских ворот Варавва с Улемой объясняли своим дружинникам диспозицию на предстоящие дни. Улема отобрал три десятка крепких парней для прокладки дороги в лесу. Хотел было взять и Койшу, но Варавва воспротивился.
— Этот парень останется с моим отрядом. У него глаз острый. Заметит и мышь ночью. Лучшего дозорного нам не найти. Пусть за степняками приглядывает.
Улема хотел было возразить, но понял, что с отцом лучше не спорить. Он отвёл отобранных им парней в сторону, чтобы не мешать воеводе давать указания оставшимся дружинникам.
— Товарищи вы мои. На вас надеется вся Нарка. Сегодня ночью мы должны начать прокладывать дорогу в лесу для обоза. Обоз получается очень большой, но двигаться он должен очень быстро. За одну ночь мы должны оторваться от Карачура и потеряться в лесу.
Дружинники зашевелились.
— Ты сотник не переживай за нас. Всё сделаем, как скажешь. Дорогу на сто вёрст кинем ровненькую как блин.
— Это хорошо сейчас здесь говорить. В лесу ночью не забалуешь. Трудно нам придётся. В эту ночь торить дорогу будут все и я с вами тоже. Днём, на завтра разобьёмся на две группы. Одна будет работать, другая отдыхать.