Челси, и нам суждены великие дела.
Глава 2
Одиннадцать лет спустя
Его тело двигалось рьяно. Я ощущала, как его пульс учащается. Он хотел больше.
Ему нужно было больше. Его губы прижимались к моим ключицам, он снимал футболку с
моего тела, открывая лифчик. Я ощущала его эмоции. Он хотел меня. Мы были на моей
кровати в комнате, где я жила всю жизнь. Чердак был моим убежищем от мира
сверхъестественного. Тут я могла жить как нормальный подросток семнадцати лет.
Ладонь Кайла добралась до моих штанов. Я стянула с него футболку, увидела его
плотные мышцы. Такая близость с человеком потрясала. Я ощущала его эмоции своим
телом, как воду, стекающую по спине. Его пальцы расстегнули мои штаны, губы
двигались по моему животу. Мой разум словно был чужим. Две эмоции затмили все. Шок
и гнев переплелись. Я понимала, кто это. Только один человек знал, что происходит, не
видя этого.
Я знала, что меня поймают, так что решила ничего не делать. Кайл стянул с меня
штаны, открыв шортики. Я ощутила, как те две эмоции стали сильнее в моей голове. Они
были близко. Шаги звучали на деревянных ступенях, Кайл замер, его заполнило волнение.
Две высокие фигуры открыли мою дверь. Джей нахмурился, я ощущала его смятение
и раздражение. Дастин был не так зол, но его разочарование жалило сильнее.
Кайл медленно слез с моей кровати. Я прикрыла тело одеялом и замерла, не желая
сдаваться брату.
– Думаю, тебе пора уйти, – процедил Джек.
Кайл поднял футболку.
– Ладно, – он повернулся ко мне на пороге. – Увидимся позже, Аманда.
– Нет, – буркнул Джек, следуя за Кайлом. Мой парень протиснулся между Дастином
и дверной рамой, покинул комнату с Джеком на хвосте. Очередной парень ушел из–за
моего брата. Я не могла остаться одна.
Мы с Дастином остались в моей комнате. Я медленно расслабила разум и
сформировала простое предложение в голове.
«Спасибо, Дастин», – я ощущала, как он пробрался в мой разум, закрыла свои
остальные мысли стеной.
– Ты Кайлу даже не нравилась, – холодно сказал Дастин. Только я могла закрывать
от него разум. Я знала, потому что моим даром была эмпатия. Я ощущала телом эмоции
людей. Дар Дастина был схожим, он тоже использовал разум, чтобы управлять им.
Телепатия Дастина всегда была сильной, но не такой, как моя способность. Он не
научился закрывать от меня эмоции. Наверное, потому что эмоции скрыть было сложнее,
чем мысли.
Я закатила глаза.
– То, что он думал о глупостях, пока мы целовались, не значит, что я ему не
нравлюсь, – я села на кровати, прижимая розово–оранжевое одеяло к груди.
– Ты не знаешь, о чем он думал, – пробормотал Дастин, приближаясь.
– Нет, но я знаю, что он чувствовал, – парировала я.
Дастин смотрел в окно. Когда мы получили свои силы, мы не могли управлять ими.
Они разрушали нас, и это был постоянный бой. Эмоции и мысли заполняли наши разумы,
грозя свести с ума. Мы не могли выделить один разум. Мы ощущали всех сразу, и это
терзало нас. Мы росли, медленно учились сдерживать эмоции и мысли, выделяя одного
человека за раз.
Моя способность отличалась от Дастина. Когда человек касался меня, его эмоции
доминировали в моем теле. Дастину не нужно быть близко к человеку, чтобы читать
разум. Он мог так делать с любого расстояния.
Дастин повернулся ко мне. Его эмоции были не как у Джека. Он думал, что я лучше
этого, ему не нравилось, что я бросалась на парней.
– Аманда, – Дастин сделал паузу, подбирая слова. – Все парни, с кем ты была,
думали о большем. Они не переживали за тебя, так зачем тебе быть с ними?
Я не могла поверить, что он это спрашивал. Я вскочила с кровати, злясь и не думая,
что он видел меня в нижнем белье. Я схватила штаны. Хоть мы с Дастином были близки,
это не давало ему права лезть в личные вопросы.
– Почему тебе нужно всегда читать мой разум? – парировала я, натягивая голубые
джинсы.
Дастин скрестил руки.
– Потому что только тебя во всем мире я не могу читать.
Я склонилась за футболкой. Дастину не нравилось, что он не мог читать мой разум,
но я хотела кое–что оставить личным, не впускать его. Мы делились всем в жизни с
десяти до пятнадцати лет – пока были в плену. Мы пять лет учились управлять силами, и
когда я смогла это делать, я стала закрывать от него разум, когда хотела. Но он все равно