- Нет. - Медеан тяжело вздохнула и вцепилась в подлокотники трона, закрыв глаза от боли. - Нет, это другое. Это... Нет, с Микелем все в порядке.
"Что же тогда с тобой происходит, бедная старушка? - язвительно подумал Калами, но ни на шаг не приблизился к трону. Раз не хочет открывать ему причину этой боли, пусть справляется с ней самостоятельно. - Какая из твоих сетей вспорота?"
Однако Калами знал Медеан слишком хорошо и понимал, что сейчас ответа от нее не добиться. Сперва следует отвлечь внимание императрицы, а уж потом приступать к главному.
- Ну ничего, это ненадолго, - "успокоил" он Медеан. - Этой ночью Бриджит видела императора. Без сомнения, видела она и его пояс и скоро расскажет об этом вашим врагам.
- Этому не бывать, - возразила Медеан, упорно не желая взглянуть правде в глаза. - Она дочь Аваназия. Она не может меня предать.
- Ваше Величество, - произнес Калами нежно и вкрадчиво, - я тоже не хотел бы в это верить. Но все, чем был для вас Аваназий, умерло вместе с ним. Его душа не воскресла в дочери. К тому же она выросла совсем в другом мире, среди чужих. Да, она сильна, но то, что происходит с Изавальтой и с вами, недоступно ее пониманию. Она не может прочувствовать этого сердцем.
- Ты ошибаешься, - сказала Медеан, и каждое слово царапало ему кожу. Да-да, ты ошибаешься.
- Я прав, и Вашему Величеству это прекрасно известно. - Калами встал на колени у подножия ступеней. - Я понимаю, с иллюзиями расставаться тяжело, я, как и вы, сожалею о том, что должно было случиться, но не случилось. Однако Бриджит не спасет Изавальту, с этим нужно смириться.
Медеан уронила голову, сжала виски руками и надолго замолчала. В жаровнях потрескивали догорающие угольки, лампы и свечи горели уже неровно, истощив запасы топлива. Все вокруг догорало и таяло, а Калами чувствовал, как с каждой секундой тают его шансы. Или он заставит ее поверить сейчас, или никогда. Тогда ему останется только спасаться бегством - не отплатив и не отомстив. А это - проигрыш. Но он не имеет права проигрывать! Туукос по-прежнему в цепях рабства и ждет освобождения. Прах предков по-прежнему взывает к мести.
- Ваше Величество, прошу вас, - Калами сделал последнюю попытку, позвольте мне разделить с вами ваше бремя. Позвольте мне помочь вам.
Медеан сделала глубокий вдох. Усилием воли, которой ей было не занимать - это признавал даже Калами, - она выпрямилась, превозмогая терзавшую ее боль.
- Ты уже много раз помогал мне, Вэлин. Ты хранил в тайне все мои секреты. Ты выполнял поручения, которые я не могла доверить никому, кроме тебя.
- Так позвольте мне сделать это снова! Еще не все потеряно. У нас еще есть время, чтобы составить новый план, только нужно делать это не медля. Калами протянул руку - жест, который должен был подтолкнуть Медеан коснуться руки своего верного слуги, распростертого у ее ног. - Ваш разум затуманен болью и горем. Позвольте мне помочь вам, пока не поздно.
- Да. - Медеан смахнула слезы морщинистой рукой. - Ты поможешь мне, Калами.
- Всеми силами.
Медеан спустилась по ступеням, взяла его за руку и подняла с колен.
- Помоги мне вернуть Бриджит, - сказала она, крепко сжимая его руку. Помоги мне заставить ее понять...
Дикая ярость взорвала его мозг.
- Вы только послушайте себя! - возмущенно воскликнул Калами, выдергивая руку из ее ладоней. - Великая императрица Изавальты готова ползать на коленях перед невежественной простолюдинкой лишь потому, что не может простить себе прошлых ошибок!
Императрица медленно выпрямилась, и взгляд ее стал холоднее льда. Несмотря ни на что, сознание своего титула и своей власти не покинуло Медеан.
- Ты не должен разговаривать со мной в таком тоне.
- А я буду, - упрямо ответил Калами. - Я буду говорить вам, что ваша империя висит на волоске и вы сами готовы разорвать его ! - Он недоуменно всплеснул руками: - Как вы можете все еще доверять ей? Что она вообще сделала для того, чтобы заслужить ваше доверие?!
- Ее кровь...
Калами больше не мог этого слышать. Ни за что! Ни слова больше!
- Да она просто ублюдок, незаконнорожденная дочь человека, которого вы убили тридцать лет назад!
- Я его не убивала! - взвизгнула Медеан попятившись. - Он добровольно отдал свою жизнь за Изавальту!
Злобное ликование охватило Калами.
- Это ты его убила! Ты позволила ему погибнуть, потому что сама была неспособна на самопожертвование Вышемиры! - Он шагнул к Медеан. Она была такой маленькой и бледной под всеми своими роскошными одеждами. Она дрожала от тяжести царского одеяния, от тяжести своего бремени, которое столько лет хотела с себя снять и в то же время цеплялась за него с упорством, которое по капле вытягивало из нее жизнь. - Ты доверяешь той крови, которая всю жизнь нашептывала Бриджит, что ее отец погиб из-за твоей трусости!
- Нет! - вскрикнула Медеан, взбегая по ступенькам, словно хотела возвыситься над жестокой правдой.
- Она была в Землях Смерти и Духов, - продолжал Калами, шаг за шагом поднимаясь на помост. Она не будет больше смотреть на него сверху вниз. Никогда! Он сказал правду, и ей придется с этим смириться. Она признается себе и ему в том, что совершила на самом деле и кем в действительности является Бриджит. - Она видела призраки своих родителей. Неужели ты настолько глупа, что можешь считать ее своим другом?
- Я не убивала Аваназия! - Этот вопль разнесся по залу с такой силой, словно Медеан хотела раздробить этим звуком каменные стены.
"Ну уж нет! Больше ты не будешь утешать себя этими сказочками. Теперь ты моя, глупая старуха! Все эти годы я лизал твои подошвы, а теперь я надену на тебя ошейник - на тебя и на твою любимую Бриджит. Я закую тебя в такие кандалы, что ты никогда уже не сможешь причинить вред моему народу".
- Ты сделала это. - Калами стоял лицом к лицу с императрицей, как будто она была простой служанкой, разряженной для маскарада. - И если ты не выгонишь дочь Аваназия из дворца, то поплатишься жизнью за свою трусость.
Медеан била дрожь. Она так тряслась, что позвякивали ключи у нее на поясе. Казалось, она вот-вот развалится на части.
- Ты знаешь, что я говорю правду, - жестко сказал Калами. - И знаешь, что другого выхода у тебя нет.