Он взял в руки посох, которым Бриджит намеревалась пристукнуть карлика.
- Подойди к зеркалу и положи на него ладонь.
Бриджит встала перед собственным отражением: одна рука прижата к гладкой холодной поверхности, в другой зажаты такие знакомые на ощупь медные детали.
- А теперь что?
- Теперь, - сказал Сакра, опираясь на посох, - остается надеяться, что твоя сила и впрямь так велика, как кажется. Я помогу тебе открыть путь, но пройти по нему будет нелегко.
- Ладно. - Бриджит сосредоточенно вгляделась в свое отражение. Несмотря на внутренний запрет, она не удержалась и посмотрела на отражение стоявшего позади Сакры. Глаза его светились нежностью.
- Возвращайся ко мне, Бриджит, - его рука коснулась ее плеча. - Я... Я... - Сакра замолчал.
"Я постараюсь", - мысленно пообещала она.
Он отнял руку, повернулся и начал вышагивать вокруг Бриджит и зеркала, приговаривая:
Двигаюсь, двигаюсь между мирами,
Двигаюсь между двумя берегами,
Взываю к металлам, что плавят в огне,
Взываю к стихиям земным и к воде.
К дому родному, где чадо родилось,
К крови родной, что при этом пролилась,
По узкому я пробираюсь пути,
Холодное пламя, свети мне, свети...
Шагов Сакры не было слышно, и единственным звуком, кроме этого речитатива, остался монотонный скрежет посоха, волочащегося по каменному полу. Бриджит не отрываясь смотрела в зеркало. "Ну прямо Алиса в Зазеркалье", - подумала она.
Меж равными силами - светом и тьмой
Смогу проложить я дорогу домой!
И вот зеркало под ладонью становится мягче, туманнее. Скоро, совсем скоро она сможет шагнуть сквозь него.
Но пока что это только холодное серебро, скрежещущий посох и голос Сакры, снова и снова повторяющий слова заклинания. Они навеки отпечатываются в памяти. Ничего не чувствовать, а только смотреть и смотреть на себя, забыв о том, что можно моргать, дышать, не замечая, что это уже твой голос шепчет, сплетаясь с голосом Сакры: "Меж равными силами - светом и тьмой - смогу проложить я дорогу домой!"
Холодный свет, он горит в ее глазах, только бы дотянуться до него, только бы подойти чуть-чуть ближе, еще ближе, еще, меж равными силами светом и тьмой - смогу проложить я дорогу домой...
"Меж светом и тьмой - домой!"
Бриджит шагнула в зеркало, не встретив никакого сопротивления.
Глава 20
В этот раз Земля Смерти и Духов была совсем другой. Не было никаких пейзажей, только дрожащая темнота, разделенная надвое тонкой полоской света, похожей на луч электрического фонаря. Бриджит последовала за этим лучом просто потому, что это был единственный ориентир.
Она была не одна. Вокруг колыхались тени, порой отделяясь от темноты и следуя за Бриджит - совсем близко, но все же не настолько, чтобы коснуться. И было холодно. Очень холодно. Как в самом сердце озера Верхнего.
Тишина была такой же плотной, как тьма, и длилась так долго, что Бриджит стало казаться, будто вокруг шелестят тени. Будто они что-то шепчут, бормочут. Стоит отклониться немного в сторону - и поймешь, что происходит в темноте, и тогда уже не будет страшно... Но притяжение света было все же сильнее, чем зов призраков, и Бриджит по-прежнему шла вперед.
Медленно и равномерно, как зимой наступает рассвет, тьма вокруг луча начала бледнеть. Из черного мир стал пепельно-серым, а потом - белоснежным, и вот уже Бриджит стоит на пороге перед дверью своего дома.
После глубинного холода Безмолвных Земель ветер с озера показался ей теплым бризом, а усыпанное звездами небо - светлым, как ясный день. Бриджит с наслаждением вдохнула свежий воздух. Дома! Все такое знакомое, такое родное!
Но тут она заметила, что какой-то мерзавец сломал замок на входной двери. Это так ее разозлило, что все померкло у нее перед глазами. Бриджит в бешенстве шагнула внутрь, ни на миг не задумываясь о том, что может увидеть. Это ее дом! И никто не имеет права...
Бриджит одним махом взбежала по ступенькам в переднюю, повернула за угол и вдруг остановилась.
Нет, Сакра не найдет Калами.
Они были как две восковые фигуры - растянувшаяся на диване императрица и лорд-чародей, сжимающий ее руку, словно провинциальный актер в амплуа героя-любовника. Страшные куклы с открытыми глазами, связанные друг с другом за руки. Или окоченевшие жертвы холода, застывшие в смертельной схватке.
В душе Бриджит не осталось места жалости, ее охватил гнев. Как посмели они принести в ЕЕ ДОМ свою мелочную вражду?
"Это не мелочь".
Нет, мелочь! Пусть они враги, но здесь, на ее маяке, это не имеет значения.
"Помоги мне".
Бриджит только сейчас поняла, что спорит с ней не внутренний голос. Возле окна в свете звезд тускло поблескивала клетка с Жар-птицей. Не лучше выглядела и сама птица - она скрючилась на дне клетки, вместо пламенного оперения покрытая пеплом.
"Помоги мне". Жар-птица попыталась поднять голову, но не смогла и только сильнее задрожала.
Сострадание или симпатия - что-то заставило Бриджит наклониться к клетке. Птица повернула головку и кротко взглянула на нее.
И снова Бриджит увидела и горящие нивы, и торжествующий полет, и поверженных врагов. Прежде она видела все это внутренним взором, а сейчас различила вновь в глазах умирающего Феникса.
"Помоги мне. Пожалуйста".
Да, она опасна. Но она не виновата в том, что ее создали такой. "Я ведь тоже никого не просила наделять меня особой силой, а именно из-за нее все мои беды", - подумала Бриджит.
"Помоги".
- Я не знаю, что нужно сделать...
"Разожги огонь".
Бриджит шагнула к очагу, взяла полено из сложенных возле печи дров...
- Нет.
Бриджит резко обернулась. Калами поднялся с ложа, которое только что разделял с императрицей. В руках у него была веревка, а на лице - жестокая, удовлетворенная улыбка.
- Нет, Бриджит, - повторил он. - Не стоит этого делать. Пока я не разрешу.
Бриджит поднялась на ноги. Императрица по-прежнему лежала на диване бледная, с закрытыми глазами, одна рука свесилась на пол. Бриджит вздрогнула:
- Значит, ты убил ее.
- Она сама предпочла умереть. Посчитала, что это единственный способ сложить с себя тяжкое бремя. - Голос Калами звучал мягко, почти ласково. Она так давно об этом мечтала...
- И ты исполнил ее мечту. Как замечательно ты служишь своей госпоже!