Довольно неожиданно сверху навалилась тяжесть. С громким ударом что-то невидимое упало на землю, сминая жалобно захрустевший снег. Я успел сесть как раз в тот момент, когда снег разом ушёл вниз, образовав для нас с черепом удобную площадку для драки. При этом в радиусе десяти шагов внезапно всё стало прекрасно видно, словно снегопад прекратился. Точнее, снежинки проскальзывал слишком быстро, превращаясь в своеобразный дождь. Тяжесть усилилась, заставившее покачнуться. Когда сталкиваешься с мастером, умеющий управлять гравитацией, нужно не забывать, что он может вогнать тебя в землю как гвоздь в мягкое дерево, по самую шляпку. Поймали, кстати, не только меня, но и черепа. Он накачивал доспех силой, неплохо сопротивляясь. Теперь можно было рассмотреть, что одет он был во всё белое, пуховик, вязаную шапку и плотные штаны. Даже ботинки были покрыты белой тканью. Эка он хорошо подготовился.
Пару секунд мы сопротивлялись, затем давление с моих плеч неожиданно ушло. Снег повалил с прежней силой, на секунду закрыв обзор. Мне показалось, что поле сжалось вокруг черепа, становясь меньше в размерах, но многократно усиливая давление. С той стороны даже ступенька своеобразная образовалась в снегу. Я смог выдохнуть, думая, что делать. Череп как-то неестественно напрягся, немного просел. Вроде бы он собрался применить какую-то технику, но в следующий миг одна нога у него подломилось, и невидимая сила одним махом раздавила его о землю. С хрустом и ударом, от которого ощутимо вздрогнула земля. Невероятно сильного мастера почти в одно мгновение превратили в кровавую кляксу.
— Твою мать… — тихо выругался я, чувствуя, что давление доспеха возрастает неконтролируемо. Похоже, от удивления, я с этим немного переборщил. Голова начала кружиться, а снег вокруг снова захрустел.
Сквозь ветер и снегопад послышались отдалённые голоса, говорящие почему-то на испанском. На утрамбованную площадку вышел мужчина в знакомой кожаной куртке, подбитой мехом. Он помахал мне рукой, говоря на испанском.
— Ни позаниматься, ни подраться не дают. Ну что за жизнь…
Окружающий мир начал медленно темнеть, а падающие снежинки оставляли за собой длинные хвосты. Терять сознание не хотелось, но зацепиться за него не получилось. Секунда темноты и свет вернулся, только теперь он был тусклый и холодный.
— Чёрт, — устало выдохнул я. Может именно его поминать и не стоило, так как левое плечо сдавило ноющей болью, которая быстро переползла вверх, на шею и затылок.
— Вот теперь я знаю, как выглядят люди, которые ведутся на анонимные письма в интернете, обещающие наследство и увеличение… эго.
— Злая ты, — проворчал я, скосив взгляд на Таисию.
— Это не так плохо. Хуже, когда ты легковерный дурак. Я личные сообщения на твоём телефоне прочла, прости, что влезла, но нужно было разобраться что к чему.
Я закрыл глаза. Ладно, ей можно, пусть ругается. Она коснулась моего лба, провела рукой по волосам.
— Долго я отсутствовал? Что было?
— Несколько часов. А случилось много всего. Например, испанцы, которых ты пригласил в МИБИ. Хорошо, что они увидели, как ты бежишь сломя голову к полигону и решили проследить из любопытства. Господин Ортега сокрушался, что не сразу понял, что там происходит.
— Он умудрился раздавить черепа, как каток лягушку, — я снова открыл глаза и посмотрел на Тасю. — Как говорят американцы, применил «ультимативную» технику. Мою самоуверенность снова неаккуратно приземлили, если говорить мягко, не срываясь на мат. Он очень силён.
— Ну почему ты никому не сказал? — вздохнула она. — Мы с Васей Балуевым разговаривали, когда почувствовали, что на полигоне вот-вот портал в ад откроется. Там столько силы использовали, что в третьем корпусе было прекрасно слышно. Вася тогда ещё пошутил, что это Кузьма опять балуется. Первым туда добрался Геннадий Сергеевич. Я его таким злым никогда не видела. Тебе ещё достанется от него, не переживай.
— Спасибо, что успокоила, — рассмеялся я.
— Хорошо, что с тобой всё в порядке, — она снова погладила меня по голове. — Да, доктор Шимов просил узнать, когда очнёшься, не двоиться ли у тебя в глазах и не кружится ли голова.