– Ты тоже моя ученица, – усмешка получилась сама собой, как-то так вышло, что три четверти моих учениц становились моими же любовницами. Однако… ни одна из них не вызвала у прежнего Зерефа желания укрепить отношения. – Вы, кажется, хотите сделать какое-то тату.
– Надо же, ты чего-то не знаешь, – это не было ехидством, удивлением или любой другой попыткой вызвать эмоции – усталость после дороги, ночи разговоров и нервов из-за действий призрака, вот что это. – Про бесконечно восстанавливаемую тренировочную зону хоть знаешь?
– Во-первых, я вам доверяю, во-вторых, у всех сильных волшебниц крутой нрав, «полигончик» специально создавался со встроенной матрицей на основе магии Времени, – болтовня закончилась, из шатра начали выходить. – Пойдём, нам пора, кажется, там прощальная сцена.
Догадка была верной, у шатра началась прощальная сцена: вся в слезах, одной рукой Венди держала старую шкатулку, другой обнимала низкорослого мага, мне не нужно было слышать из разговор, в такие моменты они все одинаковы, на каком бы языке ни звучали слова, зато одно было точно – это прощание. Эксидка парила рядом, пыталась выглядеть невозмутимой стервой, но такими трюками она лишь подчёркивала, как ей на самом деле тяжело расставаться; Мэв стояла рядом с Венди, положа руку ей на плечо, и кротко улыбалась, явно вспоминая себя до встречи с Юрием, Претчем и Варродом.
– Не плачь, девочка, теперь у тебя будут настоящие друзья, а не творения давно умершего волшебника, – не сказал бы, что смерть сильно ему навредила. Возможно, он смог сохранить большую часть волшебной силы.
– Они всё равно… мои… друзья, – подрагивая от плача, возразила Венди. – Я не хочу расставаться.
– Так надо, живые должны жить с живыми, скоро моя миссия завершиться… я смогу уйти на долгожданный покой, а ты… будь сильной, Венди, тебя ждёт великая судьба, я вижу это. Великая, – взгляд старика пал на мою одежду, – и красная, – так и скажи – кровавая. Впрочем, здесь нет ничего ужасного или впечатляющего, жизнь волшебников всегда сопряжена с рисками, не важно состоят они в боевой гильдии или мозолят пальцы над бумагами.
– Я… я буду скучать, – Венди покрепче обняла де-факто приёмного отца, кем бы призрак себя ни считал.
Прощание затянулось минут на тридцать, они не говорили, призраку старика и девочке хватило крепких объятий, последних для них в этой жизни, а потом… кто знает, возможно, когда-нибудь они пересекутся, у Судьбы на редкость поганое чувство юмора. К моменту, когда они разорвали объятия, слёзы высохли, им обоим было тяжело сделать этот последний шаг, но у них получилось, чуть позже им станет легче, Венди уж точно, в гильдии много хороший людей, а дома её ждут ещё две старшие сестрёнки.
– Не бойся перемен, Венди, – Робауль широко улыбнулся, – они могут пугать, могут казаться жуткими и мрачными, но перемены всегда идут во благо, – могу привести тысячи примеров обратно… забудем, у нас не философский разговор. – Если тебе станет грустно, посмотри на шкатулку… люди живут, пока о них помят те, кому они были дороги.
– Я не забуду… – Венди сжала шкатулку. – Обещаю.
– Идёмте уже! – кошка подтолкнула Венди в спину. – Не тратьте время Робауля, – кошка-стесняшка, ускоряет других, чтобы самой не разреветься. У неё с Мирой много общего, любимая продолжает прятаться за маской дерзкой оторвы с налётом стервозности.
– Я догоню, езжайте без меня.
– Усилю маячок, – Мэв всё правильно поняла. – На всякий случай. Венди, – наклонилась она к девочке, – ты когда-нибудь была в дилижансе герцога?! – маленькая волшебница мотнула головой. – Он большой! Он золотой!
– Он тупой, – кивнула Ул.
– Ты ничего не понимаешь в сверхкомпенсации! – гордо заявила моя архифея. – Важна каждая деталь, каждая мелочь, показывая характер, вкусы и натуру владельца.
– Например, какой он неудачник.
– Я не говорила про положительные качества…
Развлекали себя и ребёнка, дабы тот ни думал о грустном, девушки пошли в сторону дилижанса, совершенно «забыв» попрощаться с Робаулем, а может, правда забыли, для них ситуация крайне нервозная, но ничего, теперь у им будет чем себя занять.