– Да, Сейра и Люси тоже пойдут… Демоны Тартара не нуждаются в классическом эфире, а магам держательного типа будет проще, чем заклинателям.
– Хм-м… Звучит логично, – Мэв покивала, явно найдя в этом какой-то коварный замысел. И он есть! Я собираюсь глазеть на прекрасных волшебниц! И демонесс. Глупо отрицать, как после случая с Минстрелем у меня упал уровень неприязни к Тартару, если говорить правду полностью – мне плевать, полное равнодушие, в моей больной голове они «искупили вину». В общем… теперь я замечаю, когда обитательницы Куба строят мне глазки… Эх…
– Ты всё равно ничего не докажешь!
– Зачем доказывать очевидные планы? – Мэв выдала хитрющую улыбочку и показала знак V. – Будешь пялиться на этих троих.
– Я буду делать это со всем уважением и почтением, – ответил я одухотворённым тоном. – Большим уважением.
– Зереф! – не на шутку возмутилась Мавис. – Ты забыл про восхищение! – к-хм… это Мэв, у неё своя логика. – Только добавив в список восхищение, ты сможешь воплотить в жизнь свои коварные пошлые планы, как директор той фабрики, где вы разбили демона Сладенького.
– Ох, провались всё в Пустоту, – вздохнув, я помассировал переносицу, – он же… после того случая стал поставщиком Эльзы… и открыл кондитерскую в Магнолии.
– «Я проникся мнением госпожи о выпечке и желаю искупить грехи перед сладким», – процитировала Мэв придурковатого демона. – Зато у него смешные усы, – он вообще копия одного известного водопроводчика…
– Лучше пойду собираться…
Итак, что мы знаем про Эдолас? Это мир спесивых, высокомерных, наглых, себялюбивых ублюдков со вселенским уровнем эго, ни один выдуманный вид не сможет сравниться с Эдоласом на почве раздутого самомнения, это категорически невозможно. И это не шутка, к большому сожалению даже самый жалкий житель центрального мира Бесконечной Империи мнил себя как минимум божеством во плоти, которому все должны по факту рождения, про их знать лучше не вспоминать, на их фоне меркнут все моральные уроды Земли вместе взятые, снова не преувеличение и не шутка. Я могу долго ругать Тартар за чернуху, но на фоне «голубокровых» Эдоласа мои питомцы милые лапочки и жалкие неудачники, как и моя репутация в родном мире, даже мне не приписывали такой грязи, какая творилась в Бесконечной Империи.
Так было на пике могущества наших врагов, если же вспоминать отчёты Сейры из другой реальности, то от былого остались только старые дворцы и крепости, в остальном там другая страна, хоть и одна на всю планету. Население, вроде как, не спесивые выродки, а обычные люди, ментально мало чем отличимые от землян, это говорит об отсутствии необходимости добивать древнего врага, хотя бы в силу отсутствия этого самого врага. Зато мне интересны некоторые технологии Эдоласа, эксиды и Анима, поскольку ряд технологий я собираюсь легализовать здесь, эксиды нужны для наших мелких кошаков, а Анима интересна механикой работы, которая, в теории, сможет решить несколько фундаментальных проблем.
Взяв всё необходимое, я глянул на часы и только-только ощутил огоньки силы Миры, Люси и остальных, по какой-то причине они вернулись сейчас, а не вчера вечером, хотя работы там минут на десять. Возможно, Мира решила устроить мелким небольшое приключение или проверить Люси, ибо с уровнем моей прекрасной пурпурной демоницы подобное простое задание не отнимает много времени. Впрочем, ответы на ряд вопрос нашлись сами собой, когда я возвращался в гостиную и услышал разговор Мэв с её старым другом Патриком, недавно передавшим бразды правления домом Эверли.
– …Я не могу пойти на это, Патрик, против Себастьяна выдвинуты серьёзные обвинения, – сказала она, держа в руке хрустальный шар, где было видно лик старого аристократа. – Ты знаешь это не хуже меня.
– Речь о моём сыне, – прозвучал сиплый мужской голос, в коем чувствовалось лёгкое раздражение. – Кроме него у меня нет наследников и никогда не будет.
– Он похищал людей, пытал, морил голодом и жаждой, организовывал заказные убийства… Всё ради развлечения, – хм, обычно голос Мэв высокий и звонкий, с такими данными она могла бы легко озвучивать детских персонажей, но иногда, как сейчас, он меняется, становясь холоднее и ниже, как у взрослой женщины.