Извини за резкость, но у меня есть личная неприязнь к вампирам. В конце концов, раз у нас получилось жить в мире с людьми, то и у вас бы получилось.
— Что? Так это ты…
— Я был первым, кого обратил Шикама Доджи.
— И как же ты стал жнецом?
— Я стал им, чтобы присматривать за другими полукровками. Вернее, забирать их души в Рай. Линга, к слову, я тоже забрал.
Некоторые жнецы вам сочувствуют и с радостью забирают тех, кто сумел искупить свои грехи. Но я не в их числе.
— Ты пришёл сюда, чтобы прочитать мне нотацию?
— Нет. Я же сказал, в чём заключается моя обязанность. Я подожду.
— Ну уж нет!
Мария вскочила и стала в дверях, выставив перед собой рапиру, не давая Линосу пройти в другую комнату. Насколько силён он вообще может быть? Да плевать! Она не пустит его туда!
— Ты можешь катиться отсюда со своим презрением к вампирам. Убирайся! Я не пущу тебя к ней! Я не пущу тебя к моей дочери!
Глаза Линоса немного округлились от удивления. Но потом произошло нечто ещё более странное. Жнец слабо улыбнулся.
— Эх, вот что бывает, когда не видишь кого-то восемьдесят лет. Я уже думал, что ты безнадёжна. Быть может, я и вправду ошибаюсь. В конце концов, я не такой, как другие ангелы — у меня не так много веры в других. Я буду молиться за тебя и твою дочь. Прощай.
Ах, точно, чуть не забыл. Пожалуйста, передай Павлосу, что я знаю, что он на земле.
Как только Линос исчез, Мария бросилась в соседнюю комнату.
На футоне, замотанный в первые найденный ею тряпки, лежал новорожденный ребёнок. Девочка была бледнее, чем обычно бывают младенцы, и по всем внешним признаком являлась метиской. Когда она только родилась, то плакала, но сейчас она спала, тихо сопя носиком.
Вот ведь. Едва закутав дочь дрожащими руками в моток белой ткани, Мария бросила её на футон, а сама скрылась в другой комнате, борясь с болью и жаждой крови. Какой же она монстр — оставила новорождённого ребёнка голодным на несколько дней!
Вот только чем её кормить? Молока у неё, ясное дело, нет. Так полукровки же питаются кровью?
Мария бережно взяла девочку на руки, от чего она проснулась и заплакала. Вампирша надкусила палец и поднесла ранку к маленькому ротику, и ребёнок тут же начал высасывать из него кровь, обхватив палец женщины маленькой ручкой.
— Вы с ней очень мило смотритесь.
Мария развернулась к источнику звука.
— Давно не виделись, Павлос, — улыбнулась она.
— Я ненадолго — призракам нельзя светиться, иначе нас опять попытаются забрать. Немного утомительно бегать от жнецов несколько тысячелетий.
— Линос просил передать тебе, что знает о том, что ты здесь.
— Так ты уже знакома с моим отцом?
— Твоим … Ну да, вы похожи. Только у тебя тёмные волосы.
— Как у матери, — кивнул Павлос. — Она была человеком.
Призрак грустно потупил взгляд в пол.
— Почему ты не ушёл вместе с ней?
— Как бы глупо это не прозвучало, но я не хотел умирать. Я знаю, что это особо-то и жизнью не назовёшь. Но если бы я не остался, то не смог бы дальше наблюдать за эссентиями. Тогда они охотно шли на контакт с полукровками. Но сейчас они просто существуют, ожидая, пока кто-нибудь не пробудит их. Я ведь уже практически потерял все свои силы и мог стать демоном, таким, которых используют люди. Но ты нашла записи об эссентиях и начала новые эксперименты, что вернуло мне волю к жизни. Спасибо тебе, Мария, — Павлос улыбнулся. — Кроме того, если бы я не остался, то никогда бы не встретил свою подругу. Ей тоже часто бывает одиноко.
— Ту девочку с порезом на шее?
— Её зовут Юлиана. Ох, если я расскажу, что с ней случилось и почему она сбежала от жнеца, то она меня убьёт.
Мне нужно идти, Мария. Береги себя и свою дочь. Прощай.
Как только они остались одни, Мария нежно посмотрела на ребёнка с красными глазами. Девочка улыбалась.
— Ну здравствуй, милая.
И как так вышло, что практически мёртвый организм смог привести в мир ребёнка?
— Обещаю, с тобой всё будет хорошо. Мамочка защитит тебя, — произнесла Мария, прижимая дочь к груди.
Прошло около недели. Ох, давно же она не шила! Но после нескольких часов усилий Марии удалось сделать маленький комбинезончик и шапочку. У девочки с рождения виднелись русые волосы. Кажется, она будет похожа на неё.
Сейчас девочка спала. Мария наотрез отказывалась выпускать её из рук и отходить хоть на шаг. Запасы крови уже полностью иссякли, и нужно было что-то делать. Если она не будет питаться, то не сможет защищать дочь. Но сейчас это было не так важно.
— Какое же имя тебе дать?
Мало того, что она не знает точную дату рождения своего ребёнка, так ещё и до сих пор не удосужилась дать ей имя. Но что она за мать такая?
Мария перебирала в голове все известные ей женские имена. Какое же имя ей дать? Распространённое или какое-нибудь редкое? Может, польское, как дань уважения своим корням? Или же японское? Всё-таки её отец — японец.
Ёсихида… Как же она скучает по нему.
Да, наверное, она даст их дочери японское имя. Но вот только какое?
На улице послышался звук подъезжающей машины.
Мария тут же соскочила с кровати. Чёрт. Что делать?! Кто это может быть? Вампиры? Солдаты ордена? Может быть это просто обычные люди? Мало ли, решили поисследовать заброшенный дом…
— Мария! — прозвучал до боли знакомый голос.
Что он здесь делает?
— Да не ори ты так! Мы же не знаем наверняка, там ли она. А если это какой-нибудь другой вампир? Что нам тогда делать?
— На этот раз мы точно её нашли.
— Ты так говорил и в предыдущие десять раз. Ёсихида, мы пока что только чудом не нарвались на проблемы…
В дверь постучали.
— Мария, ты там?
Не дождавшись ответа, они распахнули дверь и двое молодых мужчин зашли внутрь.
Мария уже ждала их, будучи готовой ко всему.
— Что вы здесь делаете?
— Мы искали тебя, — Ёсихида попытался подойти к ней, но Мария тут же отшатнулась.
— Неужели ты ещё не понял? Рядом со мной ты будешь в постоянной опасности. Ты должен был забыть обо мне!
— Забыть о любви всей моей жизни? Ну уж нет, это исключено!
Мария перевела взгляд на Сетору.
— Почему ты не остановил его?!
— Остановить этого упрямого барана? Проще сбить вертолёт из рогатки!
— Боже мой, Ёсихида, ты не должен был, не должен быть искать меня, — Мария чувствовала, что ещё немного, и она сорвётся на плач.
Но вместо этого плач раздался в соседней комнате. Ёсихида и Сетору застыли как вкопанные. Не дожидаясь дальнейших действий мужчин, Мария взяла дочь на руки, пытаясь успокоить.
— Тише, тише. Вроде же недавно ела. Мы разбудили тебя своими криками? Тише, тише…
— Мария… — Ёсихида застыл в дверном проёме, пытаясь собрать мысли воедино. — Этот…
— Где ты взяла этого ребёнка? — выпалил Сетору. Конечно, люди ведь не знают, что вампиры тоже могут иметь детей.
— Это мой ребёнок. Да-да, мой! Я не сумасшедшая и не забрала его у другой женщины!
— Вампиры же не могут…
— Могут. Если второй родитель будет человеком.
— Мы ведь искали тебя чуть больше семи месяцев, — до Ёсихиды начало доходить.
— Да, — кивнула Мария, прижимая ребёнка к груди. — Это наша дочь.
— Я, пожалуй, выйду, — произнёс Сетору и тактично свалил на улицу.
— Наша… дочь… Но почему, почему ты не вернулась, когда узнала, что она у нас будет?!
— Она же полукровка. Сама возможность существования таких, как она, держится в строжайшем секрете от большинства вампиров. Совет основателей — сборище сильнейших из нас, убивают их вместе и родителями, если находят. А я должна защитить её!
Мария села в кресло и, всё ещё прижимая ребёнка к себе, заплакала.