Какая же она милая, когда спит — сопит маленьким носиком, сквозь сон неуклюже убирает пряди волос с лица и улыбается, как будто ей что-то сниться. Кими — это самое дорогое, что есть в её жизни. И теперь ей придётся её оставить.
— Мамочка, — малышка проснулась и села на кровать. — Мамочка, почему ты плачешь?
— Ах, нет, я не плачу, милая.
— А врать не хорошо, — Кими нахмурилась и скрестила руки на груди.
— Я люблю тебя, Кими, — Мария крепко прижала дочь к себе. — Я очень, очень сильно люблю тебя. Кими, пообещай мне, что ты всегда будешь осторожной, ладно? И попытайся никуда не влезать и не искать себе проблем, хорошо?
Девочка кивнула.
— Всегда слушайся папу. Ты у меня сильная и очень умная. Милая… что бы не случилось… никогда, никогда не сдавайся.
— Мамочка? — Кими посмотрела на неё зелёными глазами. Совсем как у отца. Так будет безопаснее для них обоих. — Мамочка, что-то случилось?
— Мамочке придётся уйти, Кими. Ненадолго. Обещаю, я вернусь к вам. Очень скоро. А пока слушай папу и… я люблю тебя, Кими.
— Я тоже люблю тебя, мамочка.
Мария осталась с дочерью, пока та не заснула. Вампирша покинула её комнату и вытерла слёзы рукавом.
— Мария?
Аристократка молча подошла к мужчине и, обхватив руками его лицо, втянула в долгий и нежный поцелуй.
— Я люблю тебя, — произнесла она, касаясь его лба своим. — Я люблю вас с Кими больше всего на свете. Береги себя и её. Я постараюсь вернуться к вам как можно скорее.
— Пообещай, что ты вернёшься к нам. Мария, пожалуйста, — зелёные глаза человека наполнились слезами, — пожалуйста, пообещай, что ты вернёшься.
— Обещаю.
Но это было ложью.
Аристократка наконец-то закончила вести записи. Три записные книжки, от корки до корки заполненные информацией: в первой речь шла о вампирах, во второй — об эссентиях, в третьей — о полукровках.
— Будет небезопасно, если они будут у кого-то одного, — обратилась она к помощнику. — Передай один Ёсихиде, а второй оставь у себя. Если, конечно, ты уверен, что сможешь хорошо его спрятать.
— Не беспокойтесь, госпожа Мария.
— Как я могу не беспокоиться, Рене? Мало того, что я не могу быть до конца уверенна в безопасности Кими и Ёсихиды, так ещё и тебя подвергаю смертельной опасности.
— Но это был мой выбор, — покачал головой Рене.
— Спасибо тебе, — совсем тихо сказала Мария и обняла «сына». — Даже не знаю, что бы я делала без тебя.
— Не знаю, как вы, но без вас я уже давно был бы мёртв.
— Ты не ненавидишь меня за то, что я превратила тебя в монстра?
— Вы не превращали меня в монстра. Вы лишь обратили меня в вампира. Монстром я стал сам.
— Рене… — Мария смахнула набегающие слёзы. — Передай это Кими, когда она вырастет, — вампирша протянула ему свой кулон.
— Но это же ваше оружие…
— Я сделала себе другое. Почти такое же. Против него всё равно ни одно из них не поможет.
Рене посмотрел на неё перепуганным взглядом.
— Это наша последняя встреча, — старясь сдерживать слёзы, сказала Мария. — Береги себя. И прощай.
Последние два года она только тем и занималась, что проводила зачистку на небольших базах секты Хакуя. Конечно, это был лишь способ привлечь внимание к себе, тем самым обезопасив семью. И наконец-то Риг Стаффорд удосужился выяснить, кто стоит за всем этим. И он прислал ей письмо с приглашением. Письмо с приглашением. Приглашение на собственную казнь, которую не избежать. Да, Сайто был тем ещё садистом.
Кими и Ёсихида были в относительной безопасности. Таблетки скрывали сущность полукровки. Кроме того, они часто переезжали. Это должно помочь.
Сетору продолжал работать в лаборатории семьи Ичиносе. Он передавал информацию об активности Ордена Имперских демонов, благодаря чему Ёсихида вместе с Кими держался подальше от мест, где была высока вероятность нарваться на высшие чины армейцев.
Тоже делал и Рене, шпионя за вампирскими аристократами для них. Статус стражника в Сангвинеме и её приближённого позволял делать это с минимальными подозрениями.
За Еву беспокоиться не приходилось. Она ничего не знала о Кими и давно не была в Японии. С ней всё должно быть в порядке.
Но Мария должна была оградить не только их.
Записи о полукровках она спрятала в минке, где и родилась одна из них. Мария написала дочери письмо. Как только аристократка умрёт, здесь появится эссентия с её воспоминаниями.
Мария приехала в другую перфектуру и отыскала заброшенное здание, после чего отправила голубя в Сангвинем. Когда её «братья» придут на назначенную встречу, то найдут здесь лишь браслет, некогда ими же и подаренный. Тогда они поймут, что её больше нет в живых.
Сама же Мария отправилась на встречу к «отцу».
Эта база секты Хакуя была не хуже лаборатории в Сангвинеме, которой Мария когда-то руководила. Стражники, облачённые в серые плащи — вампиры, учёные, одетые в белые защитные халаты — и вампиры, и люди. Вот только каждый из них занимался своими делами и не обращал на неё ни капли внимания.
— Хорошо иметь верных помощников, не так ли? — спросил Сайто, нарушив гробовую тишину, что стояла между ними.
Он был похож на человека. Нет, не поведением или чёрным деловым костюмом, который контрастировал на фоне практически белой кожи. У него не было клыков. Уши не были заострёнными, как у других вампиров. И его глаза. Они не были красными. Но что-то подсказывало Марии, что стоящий перед ней всё ещё был вампиром.
— Но ещё лучше иметь послушных детей, не находишь?
Марии потребовались титанические усилия, чтобы не передёрнуться. Нет, он не знал о Кими. Не мог знать.
— Как поживают твои дети?
— Прекрасно. Они разъехались по миру и каждый нашёл занятие по душе.
— И ты никого из них не держишь подле себя?
— Это было бы несправедливо по отношению к ним, отец. Дети вырастают и ищут свой путь. Нельзя держать их привязанным к своей юбке.
— Да, — кивнул Сайто. — Помниться, именно так я и поступил с вами. Но, Мария, ты же очень умная. А разве умный человек не должен учиться на ошибках других?
— О чём ты? — максимально непонимающе спросила она.
— Разве дети не должны учиться на ошибках родителей? Разве я поступил правильно, что позволил тебе узнать правду и дал возможность вставлять мне палки в колёса?
Он посмотрел на неё. Никакой ухмылки или злобного прищура. Лишь слегка поднятые уголки рта и взгляд, с которым обычно смотрят на провинившегося ребёнка. Финальный раунд предстоит сыграть в открытую.
— Ферид проболтался?
— Ты мерзкая подлая сволочь! — Мария залепила ему пощёчину.
Но Сайто никак не отреагировал.
— Язык без костей, — вздохнул основатель.
— Ты убил моего отца!
— Его убил не я. Его убили жители вашей деревни.
— Потому что ты их надоумил!
— Я? — рассмеялся Сайто. — О, нет. Разве они стали резко ненавидеть вас лишь после моего прибытия? Конечно нет. И рано или поздно это всё равно бы случилось. Но тогда вы бы оба погибли. Ваш дом точно так же сожгли, Славомира повесили, а тебя бы избили и изнасиловали, а после оставили умирать в ближайшей канаве.
Я спас тебя. Я дал тебе новую жизнь. Я сделал тебя сильной, дал возможность учиться, путешествовать, реализовать себя.
— Ты сделал меня монстром!
— Я лишь дал тебе свою кровь и немного ускорил обращение, напоив тебя человеческой кровью. Но я не делал тебя монстром. Ты сама им стала. Разве я сподвиг тебя на кровавую расправу над жителями деревни? Ты бы могла проявить милосердие, как это делают христианские святые, ты бы могла простить их. Ты бы могла не убивать аптекаря, который раскусил наш обман. Ты бы могла не убивать всех тех людей. Ты могла бы не приводить ко мне полукровку. Но ты это сделала.
Разве тебе было не весело? Разве ты не наслаждалась всеми этими убийствами? Конечно, отчасти в этом есть и заслуга Кроули и Ферида, больше Ферида, всё-таки, ведь это ему обычно делать нечего.