— Если кто-нибудь из вас скажет хоть одно грубое слово — тут же прикажу линчевать! — в голосе советника лязгнул металл.
Сен Шемаль трижды постучал в дверь. С той стороны раздались мягкие шаги, и мелодичный голос тихо спросил:
— Кто там?
— Это, я Сильва!
Стукнул отпираемы засов и… взгляд Равена помутнел. Предчувствия его не обманули — на пороге стояла дочь сена Шемаля. Краем уха молодой лорд услышал, как сдавлено, хихикнул Дориан.
— Это моя дочь, — советник повернулся к бывшим пленникам и указал себе за спину, — Сильва Шемаль.
Девушка и вправду была довольно-таки миловидной. Темные волосы и такие же темные глаз очень сильно контрастировали с белоснежной кожей и алыми губами. Сильва выглядела на несколько лет младше самого Равена даже, несмотря на далеко не самый низкий рост.
— Кто эти люди? — она удивленным взором окинула двух нежданных гостей.
У молодого лорда внутри все сжалось — они выглядели, как два разбойника, что уже несколько лет прожевали в лесной чаще.
— Может они сами представятся? — сен Шемаль сурово посмотрел на Равена.
Тот ответил нечто гениальное и очень впечатляющее:
— Гхым… — голос молодому лорду не подчинялся.
С трудом, сдерживая смех, своему товарищу на помощь пришел Дориан:
— Мы воины из Чермара, — он указал на Равена, — это лорд Розенфроста Равен, ну а я его спутник — Дориан Алгренс…
— Давайте-ка продолжим в более подходящем месте! — разговор прервал сен Шемаль.
Он быстро втолкнул обоих воинов в комнату и сам зашел следом.
Когда все расселись за круглым столиком, советник обратился к своей дочери:
— Сильва, дорогая, эти люди могут очень сильно помочь нам в решении нашей маленькой тайны…
Глаза у девушки увеличились вдвое, и она непонимающе посмотрела на отца.
— Ты им рассказал?
— Пока нет, — советник выставил перед собой ладони. — Лучше покажи ты…
Сен Шемаль взял с полки шкафа дорогую ароматическую свечу и поставил её на середину стола.
— Смотрите внимательно, — он мотнул головой в сторону свечи.
Равен прирос взглядом к пропитанному воском фитилю. Вначале ему показалось, что на самом кончике веревки вспыхнула слабенька искорка. Затем она превратилась в маленький язычок пламени, и вскоре над столом уже вздымался мощный огненный столб. Потолок быстро начал коптится, и в воздухе запахло паленым.
— Стой, Сильва! — закричал сен Шемаль. — Потуши его!
Равен испуганными глазами смотрел на то, как девушка делает какие-то пассы руками — словно пытается скомкать лист бумаги. Мгновение и огонь зачах.
Глядя на поднимающиеся от стола клубы черного дыма, советник дрожащим голосом спросил:
— Ну, как это и есть ваша магия?
— Кажется, да… — в голове у молодого лорда все перевернулось. — Но как?..
Сен Шемаль сбросил с плеч дорогую накидку и зачерпнул немного воды из бочки. Залив, дымящиеся остатки стола, он сказал:
— Это началось лет пять назад. В моей дочери проснулся необъяснимый дар. Мы все это время скрывали ее возможности от людских глаз, предполагая, что способность к управлению огнем — от Бездны…
Потом был долгий и тяжелый разговор о том, что собираются делать Равен и его окружение. Больше молодой лорд ничего таить не стал и рассказал всю правду о своих злоключениях. Сен Шемаль оказался на редкость мудрым и хорошим человеком, при этом не на секунды не забывая о своих обязанностях.
— А как вы думаете, — спросил он, — как отреагирую Великие если узнают, что в обычном человеке проснулась Сила?
Дориан немного помялся, но все-таки ответил:
— Вряд ли они этому сильно обрадуются. Это будет очередным ударам по их власти и угрозой непоколебимому могуществу. Если проснулось у одного, значит — может проснуться и у другого.
Равен видел, как сен Шемаль побледнел. На его лбу выступила испарина, а руки предательски задрожали.
Ночевать их отправили в местную казарму. Воинам вернули их оружие и личные вещи. Вдобавок Равенну разрешили сбегать в хранилище и забрать оттуда бесценную Сферу, за которую молодой лорд так сильно пережевал.
На следующее утро их вновь вызвал к себе сен Шемаль. Под глазами у советника висели черные мешки, а лицо было оттекшим и посеревшим.
— Вот что я решил, — надтреснутым голосом начал он. — Когда дело касается моей семьи — все остальное отходит на второй план. Я считаю, что над моей любимой дочерью навился угроза. Эта угроза исходит от тех, кто самолично возвел себя на божественный пьедестал. Рано или поздно эти мерзавцы заинтересуются Сильвой и тогда ей уже никто не поможет.
— С чего вы взяли, что ей обязательно заинтересуются? — испугано спросил Равен.
— Ну, ты же сам мне вчера рассказывал, что твой учитель боялся использовать свою силу в открытую! — грустно улыбнулся советник. — И откуда мне знать, что вчерашний трюк со свечей уже их не взволновал?
С логикой сена Шемаля трудно было поспорить. Вот так, Равен в очередной раз поставил под удар тех, кто ему помогал.
— И что вы теперь собираетесь делать? — Дориан внимательно посмотрела на советник.
— Я отправлю свою дочь с вами в Чермар, — грустно выдохнул он. — Находиться в Палаце ей теперь опасно. Да и нет в Джарме такого места, куда бы не смогли добраться те, которые называют себя богами.
— Но ведь мы идем в Розенфрост! — прочистил голос Равен. — А по нему вскоре нанесут свой удар армии Великих.
— Не волнуйся, лорд! — оскалился сен Шемаль. — Я уже издал распоряжение о том, что через два дня наше войско будет переброшено в Чермар!
ГЛАВА 16
Лудвик проснулся от какого-то страшного грохота. Было такое ощущение, что лопнула несущая стена, и весь дом немного накренился вправо.
Сбросив с себя оковы сна, разжалованный советник сорвал со стены трофейный меч и быстрым шагом направился вниз.
– 'Хвала великим предкам, что хоть жену с Бельмутом я додумался отправить к родственникам… — думал он, осторожно спускаясь в гостиную.
Внизу раздавались непонятные шорохи, а в воздухе витал едва заметный запах пыли.
— Кто здесь? — зло крикнул Лудвик. — Стража!
Ответа не последовало. Бывший советник зло выругался и спустился с последней ступеньки. В гостиной было довольно-таки темно — ни одна из четырех ламп не горела. Выругав себя за то, что вчера вечером закрыл все ставни, Лудвик подошел к камину и вынул из медной вазы один факел. Нашарив в темноте шкатулку с Огненным порошком, он обильно осыпал им просмоленную ткань. Удар кресалом — и комната озарилась неярким светом.
— Великие предки… — выдохнул шоонсдеец.
На стенах в гостиной плясали загадочные тени. Где-то раздавались пугающие хрипы и гулкие удары в пол. Зажавшись в угол, Лудвик с ужасом наблюдал за тем, как из детской комнаты выходит странная фигура в длиннополом плаще. Вслед за темным силуэтом тянулся настоящий шлейф из зеленоватого тумана. Воздух в гостиной заполнил отвратительный прогорклый запах.
— Перестань прятаться, смертный… — голос из-под глубоко капюшона наполнил комнату.
В этот момент из спальни вышли еще две фигуры. Еще один закутанный в плащ незнакомец и…
— Бельмут! — громко прокричал Лудвик и бросился вперед.
Второй незнакомец тащил за руку сына бывшего советника. Мальчишка слабо сопротивлялся и хныкал.
— Пусти его тварь! — шоонсдеец обрушил на ночного гостя удар.
Раздался громкий звон, и меч бывшего советника переломился пополам. В туже секунду Лудвик почувствовал, как острое жало вражеского меча с хрустом входит ему в бок. Боль согнула его дугой и через мгновение, истекающее кровью тело, повалилось на дорогой ковер.
Сквозь пелену смерти Лудвик видел, как над ним склонилось первое из двух созданий. Казалось, что из-под глубокого капюшона на умирающего шоонсдейца смотрит сама тьма.
— Ты глуп и неосторожен, смертный, — ледяной голос не выражал ничего. — Ты хотел избежать того, что было предначертано судьбой?